Узы ветра

История этого мира прошла путь из войн и конфликтов к полнейшему нейтралитету. Новым и заставляющим впасть в раздумья фактом для меня стало наличие других рас на Эллорионе, помимо людей и орков. Именно расовые особенности стали причиной древних войн. Сейчас же сложно было встретить на улице людского города представителей эльфийских рас, орков или ещё бог знает кого, о ком рассказывал Эрин. Но всё-таки, хоть и редко, по тем или иным причинам отличные от нас существа сбегали со своих материков и приезжали жить с людьми. Это действовало и в обратную сторону. В основном к другим народам сбегали те, кто сжёг все мосты и жить с себе подобными просто больше не могли.

Никто не запрещал приезжать и работать на благо и процветание других народов. Но вот на выезд был наложен запрет. Худо-бедно было налажено торговое сообщение с гномами. Остальные же расы ушли в тотальный игнор.

А вот что действительно было мне интересно, так это магия этого мира. Я старался ловить каждое слово, когда Эрин решал рассказать о токах магической энергии, обучении в специализированных закрытых училищах, кольцах управления энергией и тому подобном. Что странно, при этом до демонстрации собственных возможностей доходило крайне редко. Да и про учёбу Ши’фьен практически ничего не рассказывал. Несмотря на это, тема магических искусств настолько занимала моё внимание, что я пытался ловить каждое слово. Я даже старался придвинуться чуть ближе к рассказчику, чтоб лучше его слышать. И на исходе третьей недели терапии мне это удалось. Слушая о том, что Эрин является универсалом с уклоном в магию огня и обучался по какой-то специальной программе, я привычно попытался податься поближе к нему, несмотря на кольца, которыми был скован. И у меня это получилось! Хоть и не полноценно, но уже прогресс. Левая рука, не скованная в локте, трясясь начала подниматься, а голова потихоньку повернулась в сторону Эрина.

От него не укрылся данный факт. Он замолчал. Подскочил с кресла, сдвинув его при этом в сторону, и принялся раскручивать винты, освобождая моё тело. Закончив с винтами, он устремился в коридор и, выбежав за дверь, на весь дом прокричал:

—Лану сюда, живо!

По дому разнеслись звуки шагов, в быстром темпе удаляющихся, а затем приближающихся к моей комнате. И уже через минуту Эрин вместе с Няней стояли возле люльки, обсуждая дальнейшие планы моего лечения.

Глава 3

С того момента меня больше не приковывали к постели. Лечебные процедуры изменились. Если раньше это больше всего походило на массаж, то сейчас я бы охарактеризовал скорее, как лечебную физкультуру.

Меня крутили, вертели, сгибали и разгибали руки и ноги, растягивали, кололи иголками, чтоб проверить реакцию. После импровизированного «лфк» шла процедура иглоукалывания. Я лежал, напоминая дикобраза, и мычал всё, что думаю об этом процессе.

С вновь обретенными импульсами в мышцах голосовые связки тоже заработали. Набор звуков расширился. Я начал мычать, урчать, хрипеть. Но до полноценной речи было ещё далеко.

Жестами я кое-как смог показать, что мне нужно зеркало. Затаив дыхание, я ждал, пока принесут требуемое. Было безумно интересно, каков мой новый облик. Из принесённого небольшого круглого зеркала на меня смотрела молодая копия Эрина Ши’фьена. Только волосы чуть светлее и отличался цвет глаз. У папаши глаза были тёмно-карие, почти чёрные, в то время как Джеймсу достались зелёные зрачки от матери. Во внешности так же имелось что-то неуловимо знакомое, будто из моего прошлого. Ну и не стоит забывать о крайней худобе. Иной скелет выглядит симпатичнее. Налюбовавшись собой вдоволь, я жестом показал, что зеркало больше не нужно.

Пищевая смесь была заменена на ложку и тарелку. Теперь это были мясные бульоны, что не могло не радовать. Осточертела эта противная смесь. Если и на земле они такого же мерзкого вкуса, то я могу только попросить прощенья у своей крохотной дочурки.
Мысли о семье раз за разом вводили в уныние...

Будучи расстроенным, я в какой-то момент задумался даже о том, что, покинув этот мир, смогу вернуться в свой. Самоубийство ради возращения к семье. Почему бы и нет?

Но просто так убить себя было бы слишком скучно. Я хотел заставить заплатить за свою участь ещё и виновника. В идеале – убить Эрина Ши’фьена.

И удобный случай не заставил себя ждать. В один из вечеров Няня, укладывая меня в постель, оставила на прикроватной тумбе зажжённую свечу в подсвечнике. Преодолевая судороги и слабость, я кое-как сумел доползти до нужного края кровати и, потянувшись, толкнул свечу к шторе. С облегчением наблюдая как занимается лёгкая ткань я откинулся на кровати. Мой план конечно же не идеален и не факт, что удастся кого-либо кроме себя убить. Но уже что-то.

Моя затея пошла прахом. В комнату, словно вихрь, ворвалась орчиха. Видно, почуяла запах гари. Быстро оглядевшись, она ретировалась только лишь для того, чтобы вернуться с ведром наперевес. Выплеснув его содержимое на не успевшую толком разгореться штору, она принялась осматривать место поджога.