В 4:50 с вокзала Паддингтон

– Ну, раз вы явились помогать, то лучше бы помогали. – Она вытащила из духовки другой противень. – Вот – переверните-ка всю картошку, пусть зарумянится и с другой стороны.

Брайен с готовностью принялся исполнять.

– И все это здесь стояло на огне, покуда мы были на дознании? А если бы сгорело?

– Это вряд ли. На то в духовке есть термостат.

– Электрический мозг своего рода, м-м? Верно я говорю?

Люси мельком покосилась в его сторону.

– Абсолютно. Так, теперь ставьте противень в духовку. Минуточку, держите хваталку. На вторую полку – верхняя мне нужна для пудинга.

Брайен повиновался, громко ойкнув при выполнении указанной операции.

– Что, обожглись?

– Чуть-чуть. Неважно. Опасная, оказывается, игра, эта стряпня!

– Сами, как я догадываюсь, никогда не готовите?

– Между прочим, как раз готовлю, и очень часто. Только не такую еду. Яйцо могу сварить, если не забуду вовремя посмотреть на часы. Яичницу пожарить с ветчиной. Бифштекс положить на рашпер, открыть банку супа. У меня электрическая такая штуковина дома.

– Живете в Лондоне?

– Если это можно назвать жизнью – да.

Ответ прозвучал невесело. Брайен смотрел, как Люси ставит в духовку противень с тестом для йоркширского пудинга.

– Славно здесь, – проговорил он со вздохом.

Люси, завершив очередную стадию приготовлений, воспользовалась возможностью приглядеться к нему внимательней.

– Где здесь – на кухне?

– Да… Вспоминается кухня у нас дома в детстве.

Люси поразило, что в облике Брайена Истли сквозит необъяснимая, казалось бы, тоска. Рассмотрев его получше, она поняла, что он не так молод, как ей казалось сначала. Должно быть, ближе к сорока. Трудно было свыкнутся с мыслью, что это отец Александра. Он ей напомнил бессчетных молодых летчиков, которых она видела в дни войны, четырндцатилетним впечатлительным подростком. Сама она пошла дальше и, повзрослев, освоилась в послевоенном мире – Брайен же, показалось ей, остановился, застрял на месте, отстав от времени. И первая же сказанная им фраза подтвердила это. Он, кстати, снова примостился на кухонном столе.

– Сложно устроен этот мир, вы не находите? В смысле – непросто в нем сориентироваться. Нас, понимаете, никто этому не учил.

Люси припомнила, что ей рассказывала Эмма.

– Вы ведь в прошлом летчик-истребитель? – сказала она. – Награждены медалью «За летные заслуги»…

– В этом как раз вся закавыка. Вы заслужили награду, и люди стараются облегчить вам жизнь. Дают работу, и так далее. Но только работа – сплошь канцелярская, к какой вы попросту непригодны. Сидеть за письменным столом, ковыряться в цифрах… У меня были, скажу вам, собственные идеи – пробовал предпринять кое-что пару раз. Но без финансовой поддержки – никуда. Таких, кто готов раскошелиться и вложить деньги, не сыщешь. Будь у меня хоть маломальский начальный капитал… – Он тяжело задумался. – Вы не были знакомы с Эди, правда? Моей женой? Ну да, естественно. Она была совсем другая, чем все эти. Во-первых, моложе. Служила в Военно-воздушных силах. Всегда говорила про отца, что это второй Эбенезер Скрудж [4]… И знаете, так оно и есть. Трясется над каждым грошом. А ведь с собой ничего не унесет. Деньги, когда он умрет, поделят между детьми. Доля Эди, понятно, достанется Александру. Он, впрочем, не сможет трогать капитал, пока не достигнет двадцати одного года.

– Простите, но, может быть, вы все же слезете со стола? Мне нужно приправить кое-что и приготовить подливку.

В эту минуту, разрумянясь и тяжело дыша, прибыли Александр со Стоддарт-Уэстом.

– Привет, Брайен, – ласково обратился Александр к отцу. – Вот ты, оказывается, куда забрался… Слушайте, какое обалденное мясо! И пудинг йоркширский будет?

– Будет.

– У нас в школе дают не пудинг, а кошмар какой-то – сырой весь, непропеченный.

– А ну-ка, не мешаться под ногами! – сказала Люси. – Мне еще подливку делать.

– Побольше сделайте. Два полных соусника, ладно?

– Ладно.

– Годится! – старательно выговаривая это словцо вставил Стоддарт-Уэст.

– Я только бледную не люблю.

– Будет не бледная.

– Она потрясно готовит, – сообщил отцу Александр.

Люси почудилось на миг, что эти двое поменялись ролями. Александр разговаривал с отцом, как снисходительный родитель.

– Вам чем-нибудь помочь, мисс Айлзбарроу? – вежливо осведомился Стоддарт-Уэст.

– Да, помогите. Александр, ступай-ка ударь в гонг. Ты, Джеймс, неси в столовую этот поднос, хорошо? А вы, пожалуйста, мистер Истли, несите мясо. Картошку и пудинг возьму я.

– Тут из Скотленд-Ярда приехал человек, – сказал Александр. – Он, как вы думаете, будет с нами есть?

– Это смотря как распорядится твоя тетя.

– Тетя Эмма, наверно, была бы не против. Она любит угощать гостей. Я только боюсь, дядя Гарольд не захочет. Такой стал дерганый из-за этого убийства. – Выходя из дверей с подносом, Александр счел нужным поделиться через плечо дополнительной информацией: – С этим, из Скотленд-Ярда, сейчас в библиотеке мистер Уимборн. Он, правда, на ланч не останется. Сказал, что ему нужно обратно в Лондон. Идем, Стоддарт… А, он пошел бить в гонг.