В 6 (СИ)

Естественно, если я как хозяин домена буду настроен к ним благожелательно, то и Иви не станет возражать, а кусок окажется больше и вкуснее. С другой стороны, возможно, это была попытка выбить меня из равновесия, хотя вероятность этого крайне невысока. И дело даже не в том, что я такой весь непрошибаемый, с нервами толщиной с руку и крепостью стальных канатов, просто мне не раз уже намекали, что моя личность — очень даже перспективный «мостик» к возможному союзу двух далеко не маленьких империй. И это при том, что на самом деле моя роль как в данных планах, так и на текущем мероприятии, по сути, сводится к такой же, как у «свадебной куклы» на капоте роскошного загсовского лимузина. Красиво, у всех на виду, однако только и делает, что сидит молча, ничего не решает и даже сбежавшую из-под венца невесту остановить не в состоянии.

К тому же возникли определённые нюансы, о которых я не догадывался ещё этим утром. Если бабулька права, то и мстить ей не за что. Ну да, не спросили моего мнения! Как будто оно у восьмилетнего меня в описываемом состоянии вообще могло быть… Впрочем, так поступает девяносто девять процентов родителей, считающих, что им виднее, что нужно ребёнку и как это обеспечить. А его дело — послушно выполнять всё, что говорят, и не пытаться поступать самостоятельно.

С одной стороны, если так посмотреть, в моей ситуации это очень неприятно. Особенно из-за того, что копались у меня в мозгах. Однако злиться на это глупо, но и идти у кого-то на поводу я вовсе не собираюсь… даже если мои планы таким образом хотели смягчить. Так что отсылать Брунгильду в любом случае не стану. Пусть проходит пока по категории «выгодных приобретений». Но вот в их разборках с Максимкой следует быть более гибким. Так что мы ещё посмотрим, кого стоит поддержать, а кому сунуть палки в колёса. Он, судя по всему, тоже жук, и в итоге нехило так меня подставил. К тому же, даже если её рассказ содержит лишь крупицы правды, из разговора я вынес, что какой бы там бабушка ни была, она всё же оставалась мне роднёй, в отличие от совершенно незнакомого немецкого парня с древней фамилией.

Но окончательное решение я ещё не принял. Отложил на время, пока не проверю полученную информацию и не посовещаюсь с девочками. Тем более что сегодня мне было чем заняться, а завтра начинался саммит Консорциума Наций, где должна была решиться судьба мира Иви.

Ну, или как минимум оформиться и официально огласиться позиции других государств, а там «будем посмотреть». Так-то было понятно, что мы не собираемся отказываться от такого подарка и готовы защищать его от чужих загребущих лап. А вот как это будет выглядеть, озвучится завтра в Соборе Святого Петра.

Собственно, тех самых «дел», которыми следовало заняться, оказалось вагон и маленькая тележка. Так что в гостинице «Grand Hotel Plaza» я появился разве что для того, чтобы полюбоваться на «Императорский люкс маэстро Пьетро Масканьи». Спешно переоборудованный под проживание трёх человек, а точнее, двух человек и эльфийки, путём трансформации кровати из «King size» в «Grand King size» путём добавления лишнего комплекта подушек. После чего мы сразу же выехали в посольство империи, и весь остальной день прошёл в бесконечных консультациях, переговорах и брифингах с представителями нашей делегации.

В любом случае то была психологическая усталость, которую легко смыло волной удовольствия в тот самый миг, когда я, Нина и Иви вернулись в свой номер и, оставшись одни, смогли наконец-то опробовать старинную, ныне трёхместную кровать не совсем по прямому назначению. Мебель Прекрасной эпохи оказалась на удивление качественной и с честью выдержала все испытания, которые проводились вплоть до четырёх часов ночи. Только тогда, спохватившись и вспомнив про время, мы наконец-то угомонились, и после того как богиня немного поколдовала, проснувшись в восемь утра, чувствовали себя просто великолепно.

Девочки так вообще буквально сияли и освещали раннее римское утро своими таинственными и очень довольными улыбками. Так что, покуда они, пригласив Ленку и других служанок из делегации, наводили марафет, я просто сидел за столиком и, попивая кофе, любовался ими, как одним из самых прекрасных зрелищ, которое вообще видел в своей жизни. Впрочем, жалостливые глазёнки Касимовой, словно у незаслуженно побитого и выброшенного щенка, которыми она иногда на меня посматривала, тоже доставляли некоторое удовольствие. Правда, это было какое-то явно нехорошее и тёмное чувство, которое апеллировало не к самой лучшей стороне моей натуры.