В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

8 Жуковский приехал из Москвы, куда уезжал для прощания с родными и

близкими перед отъездом за границу, днем 21 марта (см. неопубликованный

дневник: ЦГАЛИ. Ф. 198. Оп. 1. Ед. хр. 37. Л. 89 об.).

9 Об этом Жуковский записал в дневнике: "Никитенко, которого родные

получили свободу..." (там же, л. 94 об.).

10 Перевод Жуковским эпизода "Наль и Дамаянти" из "Махабхараты"

сделан с немецкого переложения Ф. Рюккерта (Описание, No 1986). Как

показывают рукописи, Жуковский работал над переводом повести с 21 мая 1837 г.

по 16 декабря 1841 г. (Изд. Вольпе, т. 2, с. 545). Вышла в свет повесть отдельной

книгой: Наль и Дамаянти / Индейская повесть В. А. Жуковского; рисунки по

распоряжению автора выполнены г. Майделем. Изд. Фишера, 1844.

11 ...читал... мою статью о Жуковском. -- Речь идет о статье "В. А.

Жуковский со стороны его поэтического характера и деятельности".

12 ...обещал ее Краевскому. -- А. А. Краевский -- редактор журнала

"Отечественные записки", где статья была напечатана.

13 ...посмертных сочинений Жуковского, которые хотят издать. -- Речь

идет о пятом издании сочинений Жуковского (Пб., 1849--1857. Т. 1--12).

A. H. Мокрицкий

ИЗ "ДНЕВНИКА ХУДОЖНИКА"

1836

7 ноября. <...> Зашел к Брюллову вручить ему экземпляр Милленя от

переводчика1. У него застал я Жуковского, Пушкина, Барона Брамбеуса2.

Хороший квартет, подумал я, глядя на них.

1837

3 марта. <...> После обеда пошел к Брюллову. "Весьма кстати", -- сказал

он, садясь за стол и подавая мне письмо, писанное Жуковск<им> к отцу

Пушкина3, в котором изложены подробно предсмертные часы, самая смерть и

последствия. Желание и интерес узнать правдивые подробности кончины всякого

велик<ого> человека были столь велики, что я не жалел, потеряв класс.

19 марта. <...> С Лопухиным был Пашков, брат того Пашкова, что играл в

оратории. Не знаю, как тот играет, этот же поет прекрасно, он чаровал нас своим

волшебным пением. В. А. Жуковский, бывший здесь, был в восторге. Ему

понравился один русский романс, и он просил петь его в другой раз. <...>

31 марта, среда. <...> Вечером, после чаю, отправился я к Брюллову с

письмом от Михайлова. Он послал меня за Вас<илием> Ива<новичем>4, и, когда

тот пришел, я предложил им рассмотреть дело Шевченко. Показал его

стихотворение, которым Брюллов был чрезвычайно доволен, и, увидя из оного

мысли и чувства молодого человека, решился извлечь его из податного состояния

и для этого велел мне завтра же отправиться к Жуковскому и просить его

приехать к нему. Не знаю, чем-то решат они горячо принятое участие. <...>

1 апреля. Поутру, после чаю, пошел я к Жуковскому и переврал ему

приглашение Брюллова. Вместо завтрего я пригласил его сегодня к трем часам.

<...>

2 апреля. <...> После обеда призвал меня Брюллов. У него был Жуковский,

он желал знать подробности насчет Шевченко. Слава Богу, Дело наше, кажется,

примет хороший ход. <...>

Брюллов начал сегодня портрет Жуковского5, и препохоже.

1838

24 февраля. С утра я уже был в мастерской. Брюллов продолжал портрет

Демидовой6. Большая картина "Христос"7 ждала высшего вдохновения. <...> Скоро приехал Жуковский, приятно было видеть, с каким благоговейным

восторгом стоял он перед картиною, и, сильно тронутый выражением головы

Спасителя, он обнимал художника, поздравлял его с счастливым исполнением

идеи. И подметил, чего еще недостает к созданию этой великой картины, которая

по сюжету и выполнению станет наряду с первыми произведениями бессмертных

живописцев. Спустя полчаса как приехал Жуковский, дают мне знать, что поэт

Кольцов у Васил<ия> Ивановича. Об этом сказал я Брюллову и просил позволить

представить ему степного певца, сочинения которого любил художник. Он стал

было извиняться, что не может теперь, что ожидает велик<ую> княжну, но

Жуковский молвил слово в пользу Кольцова, и я ввел в студию дорогого гостя.

Василий Андреевич отрекомендовал его Брюллову и тотчас, обращаясь к картине,

сказал: "Вот тебе сюжет, Алексей Васильевич, выскажи его прекрасными

стихами!" Но пораженный поэт, казалось, не слышал слов. Он смотрел на

гениальное творение, и слезы душевного восторга дрожали на глазах,

устремленных на картину. Его восхищало также первое свидание с великим

художником, которого жаждал он видеть. Благодаря художника за счастие,

которым он подарил его, Кольцов, вручая ему экземпляр своих сочинений, просил

принять посильный дар от трудов своих. Здесь было еще одно рукописное

сочинение. Жуковский, любопытствуя, раскрыл. И что же? Это было новое его

сочинение "Великое слово"8, в котором распятый Христос выражал собою

предвечное слово: "Да будет!"9 "Как кстати!" -- сказали мы в одно слово.

Жуковский прочел вслух. Можно себе представить, каким чувством все мы были

проникнуты в эти незабвенные минуты!

27 марта. Воскресенье. <...> Дорезвясь до усталости, он [Брюллов]

бросился на софу, а меня заставил читать "Квентина"10 и постепенно стал

засыпать, как приходит лакей и докладывает, что Жуковский пришел. Делать

было нечего, ворча, встал он и пошел вниз. Жуковский просил его не

женироваться {стесняться, беспокоиться (от нем. genieren (sich)).} и писать.