В ад с «Великой Германией»

22 декабря 1943 г. Я снова еду в Петрово-Долину в Генеральный штаб IIа/2 к штабному офицеру. Там я встречаю также того унтер-офицера, который хочет учиться медицине. Через час ожидания нас вызывают: «Приготовьтесь, будете представлены генералу». Теперь это уже серьезно! Сначала нас направляют к адъютанту майору Тео Бетге (был раньше командиром 8-й роты, а потом командиром 2-го батальона моторизованной пехоты.) Он осматривает нас сверху донизу, ободряет и, хотя я еще не знаю, о чем пойдет речь, открывая дверь в кабинет генерала, говорит мне: «Первый, заходите медленно». Затем мы представляемся, как положено «молодцевато»: «Унтер-офицер Рехфельд 9-й роты, командир взвода минометчиков, кандидат в студенты ветеринарной медицины в ветеринарной академии Ганновера». Мой товарищ представляется в свою очередь. Генерал Вальтер Хернлейн с серьезным видом внимательно рассматривает нас. Смотрит на награды и думает, наверное: «Надеюсь, они заработали их по праву». Затем обращается к нам: «Вы должны отправиться теперь к месту вашей учебы. И будете „астрономами, заглядывающими в задницы коровам“? Ветеринарами? Хотите покинуть нашу великолепную танковую дивизию?» Я отвечаю один: «Так точно, господин генерал!» Генерал поворачивается к столу, достает из-под него три бокала коньяка и бутылку «Хеннесси». Он осторожно наливает бокалы, ободряюще смотрит на нас и дает каждому из нас по бокалу в руки. Мой приятель поднял бокал ко рту, сделал маленький глоток и кашлянул. Я выпил сразу. Потом увидел, что генерал с наслаждением отхлебнул глоток коньяка. Тогда я прекратил пить и тоже сделал только маленький глоток.

Мой генерал продолжал пить глотками и затем сказал: «Я вижу, что мои унтер-офицеры умеют пить по капле». Он посмотрел на меня и дал нам обоим по второму бокалу. Теперь, однако, я пью как положено. Мой приятель тоже усвоил «уроки» генерала, как следует пить такой благородный напиток. После коротких частных вопросов такого типа, как: «Где вы живете? Состоите ли в браке? Влюбляетесь ли? Обручены? Нет? Ну, вы еще молоды и можете немного подождать!» — «Конечно, господин генерал!» — вырывается прямо у меня изо рта. Мы стоим навытяжку, потом отдаем честь и поворачиваемся на каблуках. В приемной майор Бетге оформляет нам документы. Нас просто переводят в другую часть. Затем я встречаю фельдфебеля Вальтера Пфайля из Хагена. Нам удалось только кратко поговорить с ним. Он направлялся на полевую кухню и в тот же самый день возвращался в Водану. Вальтера вызывал начальник штаба Вилли Клайн на несколько дней с фронта, так как он должен был получить награду — Железный крест 1-го класса. Пфайль имеет оригинальное прозвище Чинг Чанг, так как поет в поезде или вечером в роте эту красивую «песню китайца». По происхождению Вальтер из Мюнстера и говорит на нижненемецком наречии.

23 декабря 1943 г. Мы устанавливаем рождественскую елку! У нас, правда, только ветки, но на маленькую елку хватает. Берем яйцо, вставляем деревяшку, делаем отверстия и втыкаем несколько веток елки. «О, елка, елка!» Из серебряной бумаги я режу «дождь». Тонко надерганная вата заменяет снег. Из ветвей установленного дерева рождается настоящая рождественская елка. Мы укрепляем остаток ветвей в комнате на стене. Теперь у нас настоящее Рождество! Как старые солдаты, мы сами печем блинчики и пышки.

24 декабря 1943 г. Сочельник: в канцелярии — теплая встреча. Звучит по радио музыка. Пришла почта: целых два мешка для нашей роты. Фельдфебель Оскар заходит к нам позже. Он выезжал на передовую, отвозил молодым солдатам рождественские подарки. Оскар рассказывает, что там он нашел таких «высоких ребят», каких не видел никогда. Даже выше нашего генерала Хёурнляйна, да и всех командиров. Это мое третье военное Рождество вдали от дома! Мы стреляем трассирующими пулями, и ослепительные вспышки освещают небо. Наш фельдфебель держит речь: он подчеркивает, что наша компания никогда не была такой малочисленной, как теперь! Впереди на позициях добрых 20 бойцов, 2 тяжелых пулемета и 2 миномета. От 125 до 150 мужчин полегло. Это только за первую кампанию. Мы, обозники, укрылись здесь, в Водане. В соседних селах мужчины из нашей роты откомандированы для охраны штаба. Далее от нас, в Ново-Украинке, второй обоз с ремонтной бригадой, а затем, повсюду в поле, солдаты или полевые лазареты для раненых. Даже нашего командира роты нет среди нас! Он ранен и отдыхает где-нибудь на родине. В нашей роте ни одного офицера! Командуют фельдфебели и унтер-офицеры. Затем Оскар рисует нам дальнейшую перспективу на 1943 год. Наше присутствие здесь — это печальная необходимость. Но нас нельзя победить! Мы не должны даже знать такого слова, как капитуляция! Но никогда не надо забывать тех, кого мы потеряли! Это закон! Затем мы тихо сидим вместе. Только позднее будет произнесено первое живое слово!