В аду все спокойно

— При условии, если вы ему нажмете на руку в нужный момент!

— Я не держал его за руку! Он узнал вас по вашему дыханию!

— Ну что ж, почти так же, как Алиса находится в стране чудес?

— У вас своеобразное дыхание, Мэдокс. Ведь когда-то у вас был перебит нос. Вы показывались врачу?

— Нет.

— Вероятно, вы и сами не знаете, что ваше дыхание имеет характерные признаки.

— Это не доказательство, шериф! — ответил я. — Уж если вы захотели расправиться со мной — не знаю, по какой причине, — вам придется позаботиться о настоящих доказательствах!

— У меня они уже есть, Мэдокс! Так что можете не беспокоиться. Я докажу вашу виновность шаг за шагом. И давайте начнем с самого начала. Что вы сделали, как только услышали, что в городе пожар?

И он снова начал задавать мне вопросы. Вскоре зазвонил телефон. Шериф снял трубку.

— Кто? Да, я… — Он помолчал немного, а потом спросил: — Вы в этом уверены?

Какое-то время он слушал своего собеседника, потом хмуро посмотрел на меня.

— Вы абсолютно в этом уверены? — снова спросил он.

Выслушав ответ, шериф с удрученным видом повесил трубку.

Мне очень хотелось узнать, о чем это он говорил и с кем, но он сам обратился к Тату:

— Звонил Джордж Харшоу из Галвестауна, — сказал он. — Прочитал об этой истории в газете и заявил, что Мэдокс с самого начала находился на месте пожара.

Тат тоже удивился.

— Я не помню, чтобы я его видел. Я, правда, видел на пожаре миссис Харшоу.

— Вы правы, Тат. Джордж Харшоу тоже говорит со слов своей жены. Она видела, как Мэдокс выходил из машины как раз в тот момент, когда подъехала и она. А это случилось буквально минут через пять после пожарной сирены…

12

На этом все и кончилось. Они были вынуждены меня отпустить, но я отлично видел, что шериф на этом не успокоится.

— Прошу прощения, Мэдокс, — сухо сказал он. — Поверьте, в этом не было ничего личного. Если бы такие подозрения падали на моего собственного брата, я бы задержал и его.

— Такова ваша работа, — ответил я. — Я продаю машины — вы ловите преступников. Скажу вам одно, шериф! Если я когда-нибудь и надумаю ограбить банк, то я применю другой метод!

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Что ж, желаю успеха! — насмешливо произнес он.

Тат довез меня до дома. Я вышел из машины.

— Спасибо, Тат! — сказал я. — И до свидания!

— До свидания!

Я проснулся на рассвете. Действительно ли я свободен? И если да, то этим я обязан только Долорес Харшоу!

И тем не менее я оставался подозреваемым номер один. Достаточно мне отправиться за деньгами, и меня сразу же схватят. Шериф наверняка будет выжидать. Видимо, он уверен, что рано или поздно я совершу ошибку…

А она? Что ей нужно было от меня?

Я оделся и отправился в центр городка. На улицах народу было мало.

Официантка очень удивилась, когда увидела меня входящим в ресторан. Наверное, еще многие удивятся, увидев меня на свободе.

А я продолжал размышлять о поступке Долорес Харшоу. Она заявила, что видела меня на месте пожара почти сразу после тревоги, хотя определенно знала, что это не так. Она знала и кое-что другое… Она ведь наверняка не забыла о нашем визите в магазин Тейлора, когда я помог ей сгрузить макулатуру и одежду. И она определенно сделает из этого соответствующие выводы. Что же она задумала?

Когда я подошел к автопарку, Гулик как раз отпирал контору. Казалось, он обрадовался, увидев меня, но в то же время смутился.

— Они что, нашли действительных преступников? — спросил он меня.

Я присел у конторы так, чтобы иметь возможность наблюдать за ее входной дверью.

— Думаю, что нет… Они были уверены, что это сделал я, но потом выяснилось, что я этого сделать не мог, потому что с самого начала был на месте пожара.

— Я так и думал, что они вас подозревают, — сказал Гулик. — Они были здесь в субботу и расспрашивали меня. Надеюсь, вы на меня не сердитесь? Я им сообщил только то, что было…

— Ну что вы, мне не на что сердиться. Как идут дела?

— Неплохо. Объявление о продаже было помещено во вчерашней газете, и уже приходило много людей.

— Простите меня, — перебил я его. — Я вернусь буквально через минуту…

Глория Гарнет шла по противоположной стороне улицы такая миленькая, свежая и молоденькая, что у меня даже защемило сердце. Увидев меня, она остановилась, и на лице ее появились одновременно и удивление, и смущение, и радость.

— Доброе утро! — поздоровался я.

— Все в порядке, Гарри? — спросила она. — Я хочу сказать: они отпустили вас? Ведь я чуть с ума не сошла, когда узнала, что вас забрали.

— В полицейской практике ошибки не так уж редки. Но теперь все в порядке.

— И все-таки полиция вела себя в этом деле отвратительно! — со злостью воскликнула она. Я никогда еще не видел ее такой. — Ничего, когда я повстречаюсь с ним, с этим Джимом Татом, я скажу все, что я о нем думаю!

Мне очень хотелось обнять ее и расцеловать, но она, видимо, заметив что-то на моем лице, сразу изменила тему:

— Пора начинать работу, Гарри, — сказала она. — Поговорим позже.