В Багдаде все спокойно

Сколько было в глазах веселья,
Сколько было в глазах любви…
И справляли мы новоселье
Обретенной на миг земли.
Сколько было в глазах удачи,
Сколько было всего в глазах…
Все прошло. Я плачу и плачу.
И на счете нули в слезах.

Кто хватался построить лодку,

Кто бросался вязать плоты…
В бензобак заливали водку
И рубили к чертям хвосты.
Сколько было лихой отваги,
Сколько удали было в нас!
И ломались о колья шпаги,
И кулак выручал не раз!

Сколько трешек взаймы давалось

Без отдачи, да кто ж отдаст?!
Сколько всякого испивалось,
Заедаясь, чем Бог подаст.
Сколько плеч тогда подставлялось,
И не только под чей-то гроб.
Сколько гор и идей штурмовалось,
Расшибая о камни лоб!

И когда повезет собраться,

Поседевшие пацаны?
Ну вас к черту, еще считаться —
Кто с женою, кто без жены!
Есть и в наших рядах потери.
Лей ушедшим друзьям своим…
Знаю я – не придут, но верю,
Нам когда-то нальют, как им.

Поглядим же в глаза друг другу.

Неужели одни нули?
Единицы прошли сквозь вьюгу
И не жгли в кострах корабли.
Я-то свой сохранил, но каюсь —
Паруса на бинты порвал…
Эй, гоните трояк на парус,
И еще трояк на штурвал!

По местам стоять! Мы отходим…

Что там с якорем, удальцы?
Вот еще трояк на подходе,
Чтоб не даром отдать концы!!!

Да, это о нас. О поколении, которое в детстве объелось сирени, сока жимолости, неспелых абрикосов и алычи прямо с деревьев, а в 90-ых выжило после напитков ZUKO и YUPI, масла RAMA, бульонных кубиков Gallina Blanka, спирта ROYAL и ликера AMARETTO, поколении, которое в жизни уже ничего не боится…

О задорном поколении энтузиастов, романтиков, сангвиников.

«Гонорар за убийство»

Наша с Фаридом Алекперли (иногда я пишу его фамилию как Алекберли, верно и то, и другое написание, и это один и тот же человек) дружба завязалась 1 сентября 1981 года, когда не был он еще ни профессором, ни доктором исторических наук, ни авторитетным специалистом в области истории медицины, перед которым распахнул двери Ватикан, а был он, как и я, студентом-первокурсником биофака Азербайджанского госуниверситета. Мы с ним оценивающе оглядели друг друга – и сели за одну парту. И так просидели, рядышком, все последующие пять лет…

Нас очень многое сближало, и мы всегда держались вместе – в студенческих аудиториях, на практике, в экспедициях, на каникулах… Мы обменивались книжками и видеокассетами, вместе ходили в кино. Мы пытались написать в соавторстве фантастический роман. Не расставались и после окончания Университета – нас как магнитным полем удерживала дружба и общие интересы.

Семья Алекперли жила на четвертом, последнем этаже старинного дома в Ичери-шехер (Старом городе), удивительного дома, очертаниями напоминающего корабль; в нем Фарид рос, жил, мужал… Друзья и однокашники всегда были желанными гостями у него дома, и мы проводили там время с огромной пользой, и все было очень и очень интересно… В окна, выходящие на южную сторону, была видна бакинская бухта с маленькими, будто игрушечными корабликами; на северной стороне располагался открытый балкон, с которого в ясные вечера Фарид и его друзья вели наблюдения за звездным небом в самодельный телескоп, играли в нарды или просто дули чай и трепались обо всем на свете…

(Как-то я назвал дом, в котором жили Алекперли, «домом с видом на море и звезды». Фариду это страшно понравилось.)