В барханах песочных часов. Экстремальный роман

- Извини, если обидел нечаянно. Не сдержался. Мне пора, работа. Прощай, - сказал он у двери своим обычным тоном. На его лице застыла бесстрастная маска.

- Пока. Заходи, если будет время, - ответила она с наигранной беззаботностью и через силу улыбнулась.

Она бросила на него стынущий взгляд, и поспешно захлопнув дверь, вернулась на кухню.

Она поняла, что наваждение это будет теперь ее преследовать всегда и всюду, и она свихнется.

«Невостребованная сексуальность» востребовалась.

“Нужно срочно найти другого мужчину”, - в панике подумала она. - “Найти и выйти замуж. Иначе я помешаюсь. Да чего искать, он же есть. Тот самый Андрей Нежный, ученик па. Спокойный, рассудительный, в меру эгоистичный мужчина…”

От этого решения ей стало совсем плохо, и она расплакалась. “Ну вот, расхныкалась”, одернула она себя, “какая же я после этого Елена. Я все та же Леночка, ничто не изменилось ”

Она включила видео, мелодраму. Но все равно никак не могла отделаться от переживаний. Зачем с ней это случилось, зачем? Но ведь она сама хотела проверить себя на женские чувства. И странно, что этим человеком стал Федор Туркин, которого она знает давным-давно и в котором ничего особенного раньше не замечала. Просто она всегда была занята своими проблемами и к Туркину не присматривалась. Да, конечно, она всегда видела, что он интересный мужчина, что в нем есть какая-то такая особинка. Ну и что, мало ли мужчин всяких мимо ходит. Андрей тоже вроде ничего, симпатичный. Андрей и Елена, звучит неплохо… Интересно, а что сейчас делают Пончик и Паша? Дрыхнут, небось, голубки, в Янкиной хате…

Глава 20

Весеннее солнышко наполнило Янкину квартиру уютным, почти осязаемым золотистым теплом. Новые хозяева - Лариса-Пончик и Паша Кирной - сладко посапывали, прижавшись друг к дружке как дети. Худющий Паша и пышненькая Лариса в одной постели олицетворяли саму гармонию. Обстановка квартиры претерпела существенные изменения: двуспальная кровать от стены переместилась на середину комнаты, стены были увешаны многочисленными картинами и эскизами новых обитателей. Итак, созерцать молодоженов этим ласковым апрельским утром было одно удовольствие, чем и занимались переданные им в опеку обезьянка Дунька, попугай Мастер и недавно присоединившийся к этой компании четырехмесячный щен дога, которого Кирной подобрал на улице голодного и трясущегося от холода и ужаса бездомья. Кличку ему тут же дали Бомж. Дунька и Бомж были предусмотрительно привязаны к батареям, а у Мастера на клюве было надето приспособление типа миниатюрного собачьего намордника. Точнее назвать его наклювником. Так что и Мастер при всем своем желании не мог нарушить медовый сон молодоженов своими бестолковыми фразами. Телефон Паша тоже с вечера отключил. Но, как говорится, всего не предусмотришь - нежную тишину вспугнул дверной звонок. Павел вздрогнул и открыл глаза. Лариса перевернулась на другой бок и натянула на голову одеяло. Но истеричные звонки не прекращались, и, наконец, через дверь раздалось:

- Вам телеграмма! Телеграмма, срочная!

Кирной, зевая, встал и пошел открывать.

- Срочно надо только опохмеляться, гражданка, а больше для меня ничего срочного в мире нет, - вяло высказал он, принимая у весьма изумленной женщины телеграмму.

Надо сказать, ей было чему изумиться: Паша спросонья позабыл надеть трусы и предстал перед почтальоншей нагишом. Женщина потеряла дар речи и не знала, куда глаза девать.

- Расписываться надо? - спросил он.

Но почтальонша, оцепенев, смотрела поверх его головы.

Павел поднял глаза в направлении ее взгляда, но не заметив ничего необычного, вновь спросил:

- Так нужна роспись, или нет?

Женщина отрицательно покачала головой, резко развернулась и чуть ли не бегом метнулась вниз по лестнице, забыв о лифте.

Кирной с удивлением перешагнул порог и поглядел ей вслед.

- Вот жертва аборта, ну ненормальная, - в сердцах буркнул и захлопнул дверь.

Он прошел на кухню, небрежно швырнул свернутую телеграмму на холодильник и, достав бутылку пива, с наслаждением выдул ее из горлышка. Затем, похлопав себя по шее, как лучшего друга, вернулся в спальню и нырнул к Пончику под бочок. Но домашний зверинец отреагировал на это очень бурно. Бомж, решивший, что его сейчас поведут на прогулку, поднял истеричный лай. Дунька истошно завизжала и принялась с бешеной скоростью носиться по окружности, насколько хватало длины поводка. Мастер нервно впился обеими лапками в свой наклювник, тут же свалился с качалки, грохнулся на дно клетки и, закатив глаза, застыл в такой удручающей позе.

Лариса резко села на кровати, тараща глаза то на обезьянку, то на собаку, то на попугая.

- Паш, уже двенадцать, давай вставать. Мастер окачурился, - нежно пробормотала она, тормоша мужа.

- Притворяется, подлая птица, - пробубнил из-под одеяла Павел.

- Не, Паш, скрюченный лежит на спине, окостенелый. Мастер, - обратилась она к неподвижному попугаю, - бедная птичка, что мы твоей маме скажем?

- Притворяется, коммуняка хренов! Ждет, когда ему хайло развяжут, опять про демонстрации орать начнет.