В белом плену

– Да посмотри, там деревья все какие-то чахлые, а ты вон какой бугай! – произнес Кирилл.

– С языка снял, – рассмеялся Олег.

– Так! Хватит тут шутки шутить. Я пошел, – сказал Семен и двинулся походкой супермена в сторону леса.

– Ну только музыки из голливудского блокбастера не хватает, – хохотнул Кирилл.

Серго сощурил глаза, затягиваясь сигаретой:

– Помощь-то не нужна?

– Помощь зала – нет. А помощь друга пригодится. Кирилл, пойдешь? – крикнул, не оборачиваясь, Семен.

Кирилл замешкался.

– Ну что ты как тютя-матютя? – вскипел спортсмен.

Олег вышел вперед:

– Давай я с тобой схожу. Друг твой пусть идет греться.

Семен с презрением посмотрел на Кирилла и кивнул Олегу, мол, пошли.

Серго, затушив окурок ботинком, произнес:

– А я пойду вдоль дороги назад.

– Может кому-то с тобой сходить? А то чего один-то? – спросил Геннадий Палыч.

– Не, – махнул рукой Серго, – люблю один, идите, грейтесь, а я подумаю по дороге о своем.

WhEA98.47

Накануне происшествия…

За несколько дней до Нового года, в то время, когда весь мир готовился к празднику, в подземной биологической лаборатории четвертого уровня опасности подо Львовом кипела работа.

Олеся плотно завинтила пробирку и поместила ее в герметичный короб, плотно набитый льдом. Она уже собралась выходить из рабочей зоны, когда ее охватили сомнения. Сотрудница лаборатории нажала на кнопку связи на скафандре:

– Матвей, мне надо клеить шифр вируса на пробирку или нет?

Ответ последовал незамедлительно:

– Я не знаю, Уилсон ничего мне не говорил по этому поводу. Погоди, я уточню.

В динамике послышалось шуршание и приглушенные голоса.

– Матвей, ты меня слышишь? Я хочу как можно скорее покинуть эту чертову зону, – сказала Олеся встревоженным голосом.

– Да слышу я! Уилсон не берет трубку. Он не говорил ничего про наклейку.

– Черт… – Олеся заметалась возле стола с пробиркой, – я наклеиваю. И выхожу.

– Давай, машина уже готова. Обрыв связи.

Олеся вынула пробирку из короба, наклеила на нее этикетку с надписью «WhEA98.47» и опустила обратно. Ее руки дрожали. Женщине не терпелось выбраться из горячей зоны, царства смертельно опасного вируса, тем более что она обнаружила небольшой порез в защитном костюме. Несмотря на то, что в скафандре создавалось избыточное давление, и Олеся заклеила прореху на левой руке сразу же, как только заметила, страх, что она могла заразиться, не покидал ее. На лбу выступила испарина.

Олеся не любила свою работу, но здесь хорошо платили. Это стало решающим фактором, ведь школьницу-дочь и больную мать, которую год назад разбил инсульт, надо было на что-то содержать. Муж ушел на войну с Россией, а оттуда вернулся в цинковом гробу, поэтому надеяться ей приходилось только на себя.

За двадцать с лишним лет работы Олеся из простой лаборантки превратилась в высококлассного вирусолога, но вместо того, чтобы работать над созданием вакцин для спасения человечества, последние месяцы она занималась модификацией опасных вирусов. Так требовал заказчик, штаб-квартира которого находилась за океаном. Вопросов «зачем» здесь никто из сотрудников не задавал: это было не принято в украинском филиале USAMRIID.

Олеся прошла процедуру дезинфекции в душе, перекладывая короб из руки в руку, чтобы ни один квадратный миллиметр скафандра не остался необработанным. Женщина всегда нервничала, переходя из зоны в зону, ведь ей приходилось переключать шланги с воздухом, ведущие к защитному костюму. Самый большой страх ее заключался в том, что она не сможет вставить шланг в свой скафандр и задохнется в нем. А переключать их приходилось в каждом новом помещении, будь то горячая зона, дезинфицирующий душ, буферные зоны с одеждой или чистая зона, свободная от патогенов. Несмотря на то, что на ее памяти подобных случаев ни разу не происходило, для вирусолога это стало навязчивым ночным кошмаром.

Когда Олеся наконец вырвалась из несуразного защитного костюма, она принялась осматривать свою руку на наличие царапин. Не обнаружив повреждений, женщина облегченно выдохнула, приняла душ, переоделась, надела золотую цепочку, на которой висело обручальное кольцо, подхватила короб с пробиркой и вышла в чистую зону. Там ее уже ждал Матвей, чернявый, круглолицый сотрудник службы безопасности лаборатории. Он выхватил из рук короб и понес к запасному выходу. Матвей открыл дверь. Дневной свет ударил по глазам сотрудников, заставляя сощуриться. Морозный воздух пробежался иголками по всему телу. Возле выхода стоял припаркованный белый микроавтобус «Ситроен Джампер».

Увидев непредназначенный для перевозок подобного рода грузов фургон и водителя среднеазиатской национальности, Олеся запротестовала.

– Матвей, эта машина не может перевозить патоген! – воскликнула она.

Тот лишь отгородился от нее ладонью, помогая закрыть дверь автомобиля.

– Что происходит, ты можешь мне объяснить?

Водитель, глядя на разъяренную Олесю, что-то пробормотал на своем восточном языке и усмехнулся.

– Тебе платят не за то, чтобы ты задавала вопросы. Все под контролем. Иди домой, – отрезал Матвей.