В бесшумном полете гналась я за ним

Дом под номером пятьдесят четыре был расположен несколько дальше от улицы, чем соседние виллы. С того места, где Джо оставил свою машину, можно было увидеть лишь крышу дома, поскольку густой дикорастущий виноград заслонял весь дом, оплетая снизу доверху железную решетку с золотистыми остриями верхушек вертикальных прутьев. Целые каскады виноградных лоз опадали вниз на плиты дорожки и оплетали калитку, превращая вход в сад в вылет глубокого зеленого тоннеля.

Алекс вышел из машины и, с интересом оглядываясь вокруг, направился к калитке.

Стало быть, здесь жил и умер Гордон Бредфорд.

Джо покачал головой. Казалось бы, столь состоятельный человек мог выбрать для себя более оптимистическое окружение, чем этот мрачноватый, тяжеловесный дом, стоящий в далеком предместье. Но ведь это мог быть дом его детства. По всей видимости, он стоит здесь как минимум восемьдесят лет. А может, тут жили родители Бедфорда? Он даже мог родиться в этом доме. В те времена люди рождались не в клиниках, а дома. Это даже было хорошим тоном в державе старой королевы, где хорошее воспитание и скромные манеры были высшим, если не единственным мерилом ценности человека.

Позволяя мыслям путешествовать в точно не установленных областях гипотетического прошлого и почти подсознательно думая о том, родился сэр Гордон Бедфорд на первом этаже дома или на втором, Алекс подошел к калитке и протянул руку к круглому белому эмалированному щитку, посреди которого торчала черная пуговица звонка…

Спальни, конечно, расположены на втором этаже, стало быть, если Бедфорд родился в этом доме, то произошло это, вероятно, в одной из них…

Джо встряхнулся. Он все еще чувствовал себя не проснувшимся окончательно.

Но не успел он прикоснуться к звонку, как калитка распахнулась, и дорогу преградил полицейский в мундире.

— Вы кого-то хотели видеть, сэр?

— Меня зовут Алекс, — сказал Джо, — и четверть часа тому назад мистер Паркер просил прибыть по этому адресу.

— Так точно, сэр. Мне приказано впустить вас. Прошу, проходите. Эта тропинка приведет прямо к входной двери.

Он взял под козырек и вежливо улыбнулся, делая шаг назад, чтобы дать возможность входящему свободно пройти.

— Спасибо, констебль, — Джо многозначительно подмигнул и не торопясь вошел.

Он услышал позади глухой, тяжелый лязг. Калитка захлопнулась. Ступая по узкой, выложенной каменными плитами дорожке, которая тянулась параллельно усыпанному галькой подъездному пути для автомобилей, он ощущал на своей спине взгляд полицейского. Наверно, читал какую-нибудь мою повесть, а может, даже все? Вечером вернется домой и скажет жене, снимая свой шлем и вешая его на стояк в прихожей: «Представь себе, сегодня я видел этого самого Джо Алекса!» Жена всплеснет руками и вытрет их о фартук, который надела, чтобы приготовить мужу обед. «Это которого Алекса?!» — «Ну того, что книжки пишет…» — «Да что ты говоришь?! И где же ты его видел?» В ответ на это полицейский приложит палец к губам: «Т-с-с-с! Об этом никому нельзя говорить. Я был на службе, когда погиб знаменитый сэр Гордон Бедфорд…» Жена встряхнет головой: «Гордон Бедфорд? Никогда не слышала. А кто он такой?» — «Как — ты не знаешь? Ну, это тот великий экономист, который пописывал книжки о ночных бабочках…»

Нет, этого полицейский не скажет. Полицейские не разбираются ни в экономике, ни в ночных бабочках. Если полицейский давно несет службу в этом квартале, он, конечно, мог что-то знать о человеке с такой фамилией, но уж наверняка не знал никаких подробностей. О подробностях люди узнают из вечерних газет.

Джо обернулся. Только сейчас он осознал, что перед воротами не было толпы зевак и ни одного автомобиля, кроме полицейских. Это означало, что пресса не поставлена в известность, а прислуга даже не успела вынести это известие из дома в ближайшие, пробуждающиеся к утренней жизни лавки и магазины.

Входная дверь находилась в боковой стене дома. Приближаясь к ней, Алекс увидел в глубине большой, великолепно ухоженный сад. Он с удивлением заметил большие красные георгины на огромной, расположенной в центре сада клумбе.

Дверь открылась, и на пороге появился высокий толстощекий молодой человек в несколько излишне безукоризненно скроенном костюме и идеально завязанном, но слишком ярком галстуке.

— Доброе утро, мистер Алекс! — блеснул он красивыми белыми зубами и слегка поклонился, с уважением пожимая протянутую ему руку. — Какое интересное дело, боже ты мой, — весело сказал он. — С первой минуты, как только мы сюда приехали, телефон звонит и звонит! Одни министры! Шефу даже некогда было еще тут осмотреться. Непрерывно стоит у телефона и повторяет: «Да, сэр, так точно, сэр!»

Джо улыбнулся.

— В таком случае, я застану вашего шефа в прекрасном расположении духа, — сказал он, входя в дом и осматриваясь в узком, обшитом темным деревом холле. — Я знаю, что ничто не доставляет ему большего удовольствия, чем беседы с высокопоставленными чиновниками. Это наивысшая и наиболее желанная награда за пот и труд его полицейского бытия…