В бездне твоей любви

— Без вина тут не обойтись, — определила про себя, посмотрев на запутанность гирлянды из коробки, и развернувшись, направилась на кухню. Найти нужную хорошую бутылку вина мне не составило труда. Майкл всегда пополнял запасы хорошего алкоголя, поэтому, я всегда знала, что могу открыть любую из бутылок вина в любое время. Что, собственно, я и сделала. Вернувшись в комнату с бутылкой вина и бокалом, я еще раз оглядела это безобразие под название “гирлянда”. Сделав глоток красного сухого вина, поняла, почему я так не люблю всю эту новогоднюю суматоху.

Гирлянды.

Чертовы. Гребанные. Гирлянды! Пока их распутаешь и повесишь, ты уже ничего не захочешь делать дальше. Тяжело вздыхаю вновь, делаю очередной глоток из бокала.

Что ж… Раз уж я принялась украшать дом без помощи своего мужчины, то, придется завершить начатое дело до конца. Отставив бутылку вина и бокал, вытаскиваю складную табуретку-стремянку и лезу под самый потолок, чтобы развесить гирлянды. Росту моего едва ли хватает, чтобы достать до карниза, поэтому приходится вставать на мысочки. Промучившись около получаса, я с гордостью допила второй бокал вина и приступила к другому декору. Мне потребовалось еще около часу, чтобы я довольным видом рухнула на диван, допивая бутылку вина. Что ж. С уверенностью заметила, что с вином украшать дом достаточно интересно и… не так нервно.

Проверила телефон на наличие пропущенных вызовов. Пусто. Наверняка случилось что-то серьезное, раз Майкла так долго нет. Закусываю губу и понимаю, что сейчас мне хочется полежать в ванне, чтобы снять с себя усталость.

Позже, в районе восьми часов вечера, приехал Майкл. Вид у него был серьезный и напряженный. За все это время, я научилась не спрашивать у него “что случилось” хотя бы первые часы, и, если напряженный вид сохраняется, то пытаюсь как-то помочь. Иногда Майкла образно рассказывает, что его так тревожит, но зачастую, он молчит. И я понимаю, почему. Спустившись вниз, я замечаю, что Майкл сидит на диване, в холодном свете ярких гирлянд. Большими ладонями он прикрыл свое лицо, удерживая душку очков между большим пальцем правой руки и указательным. Медленно подхожу к нему, стараясь не шмыгать. Но Майкл знает, что я рядом. Годы ужасной жизни приучили его прислушиваться к малейшему шороху. Подойдя ближе, практически вплотную, Майкл поднимает свой взгляд. В омут карие глаз можно утонуть и захлебнуться той нежностью, которую сейчас они излучают. Его крепкие руки прижимаю меня к себе, и я ощущаю на ткани сорочки сбитое дыхание Майкла. Машинально обхватываю его шею руками, нежно поглаживая по ней.

Майкл чем-то расстроен. У меня сердце не на месте. Но я вижу, что он не хочет портить мне настроение и заставлять волновать в канун праздника. Напротив, Майкл старается всеми силами уберечь меня от всех невзгод.

Ощущаю, как теплые мужские руки касаются моих ягод. Майкл шумно вдыхает аромат от сорочки. В следующее мгновение, его рука медленно скользил по моему бедру: ласково и нежно. Достигая коленки и вновь, в таком же темпе, поднимается к бедру. Я тихонько вздыхаю, потому что сейчас мне хочется разделить его тяжесть вместе.