В безвременье

— Ты передумала? — сказал господин Пьер Ч. и вдруг почувствовал, что венский ботинок немного жмет. У большого пальца. Левый.

— Извини, нет, — сказала Айрин. — Не сердись!

Паровоз прогудел во второй раз. Клод вежливо приложил два пальца к козырьку. По перрону бесшумно ехал пустой электрокар.

— Милый! — сказала Айрин. — Одолжи мне, если не трудно, пятьдесят тысяч. Я хочу побыть здесь подольше. А может быть, слетаю в Анкару. Тебя это не затруднит?

— Мой бог! — сказал господин Пьер Ч. Он достал бумажник и вынул оттуда плоскую тончайшей бумаги чековую книжку. — Я выпишу тебе семьдесят на предъявителя вдруг у тебя будут побочные расходы. — Он протянул ей чек.

Паровоз свистнул в третий раз долгим прощальным гудком.

— Пиши мне на вокзальные почты, — сказал господин Пьер Ч. — Ты знаешь мой маршрут — я записал тебе. В левом нижнем ящике стола в спальной. Там все расписание.

— Спасибо, милый, — сказала Айрин.

(Нет, он ошибся — ботинок не жал. Это показалось.)

Может быть, передумаешь? — сказал он.

— Пожалуй, нет, — сказала Айрин. — Прощай!

Поезд медленно тронул с места.

— Мсье! — сказал Клод.

Господин Пьер Ч. поцеловал Айрин в изумительно пахнущую нежную щеку и вскочил на нижнюю ступеньку. Айрин вскинула руку приветственно. Потом повернулась и пошла к выходу. Коричневый чемодан из крокодиловой кожи одиноко стоял на ее пути.

— Кто забыл чемодан? — крикнула Айрин.

Из главных дверей выбежал небритый человек в несвежем костюме и мятой шляпе. Это был южный человек со смуглой кожей, сицилиец или араб. Человек подхватил крокодиловый чемодан и, размахивая билетом, кинулся к поезду. Господин Пьер Ч. видел, как он вскочил в вагон номер 7.

Поезд набирал скорость. За окнами поплыл аккуратный сельский пейзаж. Господин Пьер Ч. стоял в коридоре посреди вагона и курил сигару. В правом конце вагона стоял господин Арнольд и сосал трубку. В левом конце вагона стояла молодая дама и курила сигарету.

— Мадам! — шлепая толстыми губами по трубке, крикнул господин Арнольд. — Сколько вам нужно будет репетиций?

Дама подняла в ответ два пальца. На каждом было по кольцу.

— Поезд приходит в 7.20 утра. В котором часу я могу назначить репетицию? — крикнул господин Арнольд.

Дама, не отрывая взгляда от окна, подняла вверх три пальца. На каждом было по кольцу.

Поезд промчался мимо маленькой станции, уснувшей в зелени. Станция называлась Тиздорф.

— Мадам! — крикнул господин Арнольд. — А может быть, все-таки сыграем Шумана?

Дама, не отрывая глаз от текущего за окном пейзажа, сложила изящные пальцы и показала ему фигу.

«Видимо, русская», — подумал господин Пьер Ч.

Господин Арнольд прошлепал губами что-то невнятное. Появился Клод… поклонился дирижеру… тот сказал ему что-то… Клод подошел к господину Пьеру Ч.

— Прошу извинить, невероятный случай, я без спичек… Нет ли у вас огня для мсье?

Господин Пьер Ч. направился к толстяку.

— Позвольте предложить вам… — Он протянул ему зажигалку.

— Благодарю.

— Пьер Ч., — сказал господин Пьер Ч.

— Арнольд Арнольд, — сказал господин Арнольд.

— Чрезвычайно рад. Позвольте спросить, где вы даете концерты?

— Мы играем на фестивале в Барселоне.

— Постараюсь попасть на ваш концерт.

— Вы знаток?

— О нет! Я путешествую.

— Мы даем несколько программ. Если… — тут господин Арнольд резко повысил голос, чтобы было слышно в дальнем конце вагона: — Если мадам Туруханова не выкинет снова какой-нибудь трюк!

— Старый идиот! — низким хриплым голосом сказала молодая дама, не отрывая взгляда от окна.

Клод поперхнулся слюной и закашлял со свистом.

Господин Арнольд стал наливаться сизой краской.

— Я идиот! Я идиот, потому что связался с вами, — закричал он, стуча себя кулаком в лоб.

— Тра-та-та, тра-та-та, — явственно спели колеса поезда в наступившей тишине.

— Прошу извинить, — сказал господин Пьер Ч., — я давно путешествую в поездах и очень хорошо знаю расписание. Я невольно слышал, как вы сказали, что поезд прибывает в Барселону в 7.20 утра. И в 3 часа вы хотели назначить репетицию. Это ошибка, извините. Он прибывает в 19.20, то есть в 7.20 вечера.

Хрустнул мундштук, и обломок трубки выпал изо рта господина Арнольда.

— То есть как?! — вскричал он.

— Мсье прав, Барселона вечером, — пролепетал Клод.

Господин Арнольд развернулся и начал с силой биться головой об дверь купе.

— Проститутка! — ревел он. — Я всю жизнь избегал публичных домов. Зачем же я на старости лет связался с проституткой?! Все погибло! Самолетом мы бы давно были на месте. Мы бы давно были в Барселоне, если бы эта бандитка не таскала с собой свой идиотский рояль. Концерт в девять! Когда мы будем репетировать? Я выброшусь в окно! Я погиб!

Грохнула тамбурная дверь, и в коридор влетел человек с большой черной бородой, крючковатым носом и выпученными глазами.

— Свифт! — заорал господин Арнольд. — Вы болван! На какой поезд вы взяли билеты? Мы приезжаем за полтора часа до концерта! Провал! Я не выйду на сцену! Вы заплатите неустойку! Вам ничего другого не останется, как идти в сутенеры к мадам Турухановой! Шлиссельбургский симфонический не знал такого позора!