В близком контакте

   Первый плавный толчок внутри меня отзывается новой болью, но уже не такой сильной. Я вцепляюсь тебе в бедро, не позволяя выйти на всю длину или сменить угол проникновения. Ты меня понимаешь и продолжаешь двигаться медленно и плавно, лишь слегка уходя назад. Я же перестаю впиваться в твою кожу ногтями, подаваясь навстречу, с облегчением прогибаясь в спине. Но чем расслабленнее я становлюсь, тем более смелыми и резкими делаются твои движения. Ты убираешь руку со своего бедра и заводишь ее за спину, крепко обхватив за предплечье, заставляя меня прогнуться. Мощными толчками проникаешь в меня практически до конца и выходишь вновь. Моя голова идет кругом, в ушах нещадно шумит, и я чувствую приближение оргазма. Стоит тебе еще увеличить темп, как меня пронзает острой иглой спазм, заставив с громким вскриком кончить на белоснежные простыни. Ты резко замираешь, почувствовав сокращение мышц:

– Ты кончил?

– Да, – смутившись, отвечаю я и слышу за спиной смешок.

   Движение во мне мгновенно возобновляется, перерастая из плавных в более резкие и рваные. Ты берешь меня, больше не обращая внимания на громкие вскрики и стоны, убираешь мои руки, если я стараюсь тебя остановить, впиваешься в ягодицы до синяков. Ты обращаешься со мной так, словно я принадлежу тебе уже давно. Терзаешь меня, как животное, которым всегда и был. Я же не могу себя контролировать, не понимая, чего хочу больше: прекратить все или остаться под тобой навсегда. Руки комкают простыни, рвут подушку, то отталкивают тебя, то стараются прижать сильнее. Из глаз катятся слезы, а с губ срываются стоны. Ты натягиваешь меня на себя, как перчатку, больно дергаешь за волосы, заставляя подняться с кровати, чтобы жадно и коротко впиться в мои губы, а затем бросаешь обратно на постель, надавливая на поясницу, прогибая сильнее. Каким-то шестым чувством я понимаю, что ты уже на грани, но и мне остается до конца еще немного.

– Еще, – почти кричу я, отрываясь от подушки. – Еще!

   Это безумие заканчивается так же внезапно, как и началось. Стоит мне содрогнуться от очередного оргазма, как за спиной раздается самый настоящий рык, и все движения замирают. Ты держишь меня за бедра еще несколько секунд, судорожно вцепившись пальцами, а когда отпускаешь, я валюсь на влажные измятые простыни совершенно без сил. Твое горячее тело опускается сверху, руки крепко обнимают меня поперек груди, а затылка касается прерывистое дыхание. Ты лениво целуешь меня в макушку, я же не могу пошевелить и пальцем.

– Все нормально? – слышу я тихий взволнованный вопрос.

   Чтобы ответить на него, мне требуется разлепить губы, откашляться и произнести заплетающимся языком:

– Валер, давай никуда завтра не пойдем?

– Останемся в постели? – насмешливо спрашиваешь ты. – Я покажу тебе много чего интересного.

   Улыбка расплывается на моих губах. Я поворачиваюсь в твоих объятиях, чтобы взглянуть в любимые карие глаза, которые в темноте кажутся черными. Кажется, в них еще плещется жажда. Темные волосы всклокочены от моих пальцев, в лунном свете виден белесый шрам, черты лица заострились, делая тебя похожим на волка. Благородное и суровое животное. Нерешительно провожу кончиками пальцев по изуродованной щеке. Ты сжимаешь губы, но не отстраняешься, пристально смотришь в глаза. Не могу поверить, что наконец тебя вижу так близко. Ты наклоняешься и медленно целуешь меня, сытый и довольный. Что ж, видимо, прогулка по Москве действительно отменяется. Но у нас и без того есть много достопримечательностей, которые нужно посетить не откладывая.

ГЛАВА 2 Black wolf

Считается, что февраль – самый холодный месяц в году, снежный и суровый. Солнце встает поздно, садится рано, да и в течение дня болтается где-то за низкими, лохматыми облаками угрожающего темно-серого цвета. Его совсем мало, зато снега по колено, на дорогах заторы, гололед меняется со слякотью из-за реагентов, которыми коммунальщики щедро посыпают тротуары. Я не особо люблю зиму, хотя именно в это время года много праздников и возможностей провести время с друзьями и родными. Только родителей у меня давно нет, а собственной семьей я так и не сумел обзавестись. Возможно, это потому, что в общении я не очень приятный человек, замкнутый и суровый с некоторых пор. Да и внешний вид мой скорее отпугивает окружающих, чем сулит приятное общение и ненавязчивую компанию. Мои вкусы во многом специфичны и немногие их могут понять и оценить.