В бой идут... (СИ)

Первое, что исчезло - это относительная свобода доступа. Потому что если бы в «Альт» можно было бы попасть так же легко, как в онлайновые игрушки моего детства, это обернулось бы глобальной катастрофой. Одного ощущения себя молодым и здоровым хватило бы, чтобы сюда ломанулись, сшибая по пути асфальтовые катки, миллионы людей. Подумайте сами - ну кто по доброй воле согласится жить в мире, загаженном отходами, дышать выхлопными газами, ютиться в тесных ипотечных коморках, часами стоять в пробках или давиться в общественном транспорте, если рядом, рукой подать, есть альтернатива? Если есть мир с зеленой травой, чистой водой, мир, где ты здоров, силен, и тебя еще постоянно развлекают. Да ну нафиг! И не надо трындеть про «настоящий» и «ненастоящий» мир. Жизнь - это то, что мы ощущаем. Задрот, который в начале XXI века отлипал от компа только для того, чтобы поесть, поссать и поспать - разве он жил в реальном мире? Для него жизнью была игра. Что уж говорить про нынешних, которые играют с полным погружением.

- Погоди, а для чего тогда рекламу по всем каналам крутят? - поинтересовался Митрич.

- Не гони лошадей, дойдем и до рекламы. Альтернативный мир, реальная альтернатива - это капец как страшно, потому наш родной мир слишком уж хреновен для того, чтобы оттуда не сбежали все при первой же возможности. Поэтому первое, что произошло - игры с полным погружением везде и сразу же оказались под контролем государства. Не только у нас - во всех странах мира, и в Штатах, и в Китае, и в Европе эти игры юридически или фактически, но жестко контролируются правительством. Отчасти из-за количества бабок и других ресурсов, которое требовало создание такой игры, но прежде всего потому, что слишком уж серьезные последствия могли возникнуть, если такая атомная бомба окажется в частных руках.

Второе, что государство сделало с подобными играми после того, как забрало их себе: дверь для входа сразу же уменьшили до размеров кроличьей норы. Я тогда едва-едва проскочить успел, на флажке. Свободу присоединиться урезали разнообразными ограничениями - медицинскими, юридическими, и, главное, финансовыми. Когда ценник на первые капсулы полного погружения выставили в 5 миллионов - журналисты неделю кирпичами гадили, голося «У власти в сраной Рашке дебилы - кто же такое купит!». Идиоты, в окно бы посмотрели, на автомобильный поток, где такие же железки за такую же цену. А они всего лишь дают комфортное перемещение в пространстве, а не комфортную жизнь.

И все равно, несмотря на все препоны, уже через год в дивный новый мир перебрались все, кто мог себе это позволить. По факту - совсем перебрались, с концами. Зря, что ли, конфиденциальности передачи информации на стадии разработки внимания уделялось больше, чем игровому балансу? Бизнюки давно перенесли бизнес сюда: партнеры все равно все здесь, да и связаться с реалом по телефону давно не вопрос, какие вообще проблемы?

Ну а дальше все просто - если ты живешь в мире, который лучше, чище и интереснее, то вступает в жизнь непреложный закон: за красивую жизнь надо платить. Конечно, у этого мира был шанс стать резервацией для богатеев. Но здесь начинаются интересы государства как владельца этого бизнеса - богатеи это, конечно, хорошо, но этот ресурс конечный, и их немного. А игру надо развивать, и на это нужны деньги. К тому же у богатеев в новом мире появились свои интересы - если уж они оказались здесь, и они здесь не играют, а живут, то в этом мире неизбежно должны оказаться и те, кто эту элиту обслуживает. Неписи в качестве обслуги их не устраивают - они тупые и с ними скучно. Так в массовом порядке появились «работяги», так-то они всегда были, но нас было очень немного. Работяги здесь и не играют, и не живут, а работают.

Но вот беда - платить им можно только часть (причем не очень большую, игру-то надо развивать) тех денег, что заводят в «Альт» жители этого мира. Других реальных ресурсов, кроме заводимых денег, здесь нет и быть не может.

Он обвел нас глазами, и громко спросил:

- Что мы в итоге имеем с гуся?

Мы промолчали, только Сергеевна понимающе улыбнулась - для нее, похоже, вовсе не было откровением все то, о чем нам так красочно рассказывал стражник.

- В итоге мы имеем дикую конкуренцию среди «работяг» из-за ограниченности фонда заработной платы, дикие ограничения в прокачке - «подняться» здесь ничуть не легче, чем в реальном мире, и дикую дороговизну - за жизнь в лучшем мире надо платить. Грубо говоря, как только это перестало быть игрой и стало жизнью - здесь все стало как в реальной жизни. Здесь никто не ублажает пользователей, как в играх моей молодости - здесь пользователи зубами выгрызают свой успех. Поэтому практически везде работают профессионалы. Все как в жизни.

- А реклама-то в телеке зачем? - Митрич всегда был настойчив. Но вместо стражника ответила наша предводительница.

- Сережа, ну что ты и впрямь как валенок? Много ты денег здесь заработал? А потратил?

Митрич зло набычился.

- Ну вот и все у них так! Не удивляюсь, если работяги им приносят денег больше, чем олигархи.