В боях за Молдавию. Книга 1

Скомандовал: «Прыгай!» И прыгнули мои орлы прямо в воду. Аж до подбородка погрузились, а вода — чистый лед. Сердце захолонуло, однако идем к берегу. Круто там оказалось, пока взбирались — наделали шуму: хлопцы срывались, падали.

И вдруг — автоматная очередь. Ухо у меня привычное: румын кроет. Но мы уже на берег выбрались и молча идем на вспышки. Поработали штыками, и трех вражеских солдат отправили прямиком в царствие небесное. Видно, дозор стоял.

Говорил я ребятам, что согреемся. По-моему и вышло. Идем тихо. Вдруг между деревьями огонек показался. Глядим — стоит домишко, в окне мелькают тени. Хорошо, ветер поднялся, лес расшумелся. Остановились и, крадучись, быстро оцепили его.

Трое подошли к дому, остальные затаились. Ворвались мы, наставили автоматы: «Руки вверх!»

Они укладываться вздумали, видно, решили, что в такую-то непогодь русские нипочем не сунутся на их сторону.

Трое схватились было за автоматы, но так и приросли к ним на веки вечные. Остальные двое поняли, что с нами шутить нельзя: подняли руки.

Наши проводники забалакали с ними по-румынски. Те — «пофтим, пофтим», потом показали нам, где у них лодки спрятаны. Отправил я «языков» с ефрейтором Тягиловым, Васильевым и Григоренко на тот берег в штаб, а сам с остальными дальше пошел. Разведали дорогу без происшествий и вернулись назад…

Пленные, захваченные разведчиками, оказались как нельзя более кстати. От них мы узнали примерное расположение вражеских оборонительных сооружений и частей. Румынские солдаты долго не могли прийти в себя от неожиданности: первое время у них от страха зуб на зуб не попадал и речь была несвязной. Но потом, несколько оправившись, они разговорились и выложили нам все, что знали. Это помогло полку с минимальными потерями переправиться через Днестр и захватить плацдарм на правом берегу.

Сразу же после допроса пленных полк начал переправу. На воду спущены плоты, лодки. Ветер утих и стало легче. Те, кому на переправочных средствах не хватило места, бросались в ледяную воду и плыли, ухватившись рукой за плоты.

К утру полк был на том берегу, уничтожил вражескую оборону и стал быстро продвигаться к Копанке по дороге, проверенной разведчиками Александра Самодайкина.

Полк, насчитывавший всего 61 активного бойца, блестяще справился с поставленной задачей. В бою за овладение плацдармом особенно отличился второй стрелковый батальон во главе с капитаном Н. Г. Шариковым, которому за подвиг было присвоено звание Героя Советского Союза, а весь личный состав награжден орденами и медалями. Командир полка полковник Григорьев награжден орденом Суворова 2-й степени.

Кицканский плацдарм, с которого армия перешла в наступление, был захвачен с ходу частями 82-го стрелкового корпуса под командованием П. Г. Кузнецова и частями 6-го гвардейского стрелкового корпуса под командованием генерал-майора Г. П. Котова в ночь на 12 апреля 1944 года.

Почти одновременно 57-й стрелковый корпус под командованием генерала Ф. А. Осташенко захватил плацдарм севернее Бендер в районе Варницы, а части 46-й армии — южнее, в районе Чобручи. Эти плацдармы были относительно невелики, но противник в течение апреля и мая вел упорные бои и вводил все новые и новые резервы, стремясь выбить с них наши войска. Кицканский плацдарм, самый крупный, мы прочно удерживали, да и противник особых усилий для его ликвидации не прилагал, считая, очевидно, что здесь особая опасность ему не грозит.

Что же представлял собой кицканский плацдарм?

Это низменная пойма площадью примерно в 150 кв. км. с множеством больших и малых озер, болот, ручьев и старицей, окаймленная с севера и востока Днестром, а с запада — высотами, господствовавшими над всей поймой. С севера на юг, от Кицкан до Леонтины, проходит узкий гребень — единственное сухое место, которое не просматривалось врагом и с запада и с юга. Шоссейных дорог не было. Несколько плохих полевых дорог становились проезжими только в сухую погоду. Преимущество плацдарма — сады, леса, заросли, служившие зеленым укрытием для армии.

Для размещения войск была пригодна едва ли половина плацдарма.

Гитлеровцы занимали командные высоты и имели возможность просматривать и простреливать не только весь плацдарм на всю его глубину, но и подступы к Днестру с востока на 10–15 километров. Мы же не могли заглянуть даже за его передний край. Такое выгодное положение наполняло врага уверенностью, что он видит все, что происходит в нашем тылу.

Армия перешла к обороне в начале мая 1944, года. Расширялись и уплотнялись минные поля перед передним краем. В глубине создавались противотанковые и противопехотные заграждения, укрытия для людей, лошадей и техники, отрывались окопы, траншеи, огневые позиции для пулеметов, минометов и артиллерии. На большой части плацдарма инженерные работы усложнялись близостью грунтовых вод и наличием болот. Здесь окопы, траншеи и дороги делались насыпными, а площадки для танков и артиллерии мостили бревнами.