В боях за Молдавию. Книга 1

И все же разрозненным частям врага в общей сложности до пехотной дивизии удалось прорваться в район Фунду — Ялпуг. Здесь гитлеровцы были уничтожены подоспевшей 52-й дивизией 64-го стрелкового корпуса.

25 августа стало черным днем для кишиневской группировки. Она оказалась расчлененной и потеряла управление. Командиры корпусов, командование 6-й немецкой армии сбежали, бросив свои войска. Однако оставшиеся в живых запуганные фашистским командованием, испытывавшим животный страх в предвидении близкой расплаты за содеянные преступления, продолжали отчаянно сопротивляться.

Остатки 30-го, 44-го и 52-го армейских корпусов в ночь на 26 августа безуспешно пытались вырваться из железного кольца. Фронт окружения продолжал неумолимо сжиматься и уплотняться. В несокрушимом заслоне стояли части 7-го механизированного, 6-го гвардейского, 64-го и 82-го стрелковых корпусов 37-й армии, а на западном берегу Прута — 18-й танковый корпус 2-го Украинского фронта.

Руководствуясь гуманным стремлением избежать бессмысленного кровопролития, командующий войсками 3-го Украинского фронта генерал армии Толбухин предъявил окруженным немецким войскам ультиматум о капитуляции. Мощные громкоговорящие установки непрерывно передавали текст ультиматума на немецком языке, 26 августа листовки с ультиматумом разбрасывались с самолетов в районах наибольшего скопления врага.

С первых же дней нашего наступления мы практиковали засылку к немцам военнопленных. Эти своеобразные «послы» действовали от имени национального комитета «Свободная Германия». Они рассказывали немецким солдатам о целях и задачах комитета «Свободная Германия», правду о русском плене. Кроме того, перед ними ставилась задача привести в плен своих товарищей по роте. Надо сказать, что большинство «послов» возвращалось зачастую в сопровождении нескольких десятков солдат.

В Политотделе армии имелось специальное отделение по работе среди войск противника.

— Вечером 26 августа меня срочно вызывает командарм, — рассказывал впоследствии начальник этого отдела майор. Ратников. — Очевидно, что-то важное, думаю.

— Известно ли вам, зачем я вас вызвал? — спрашивает командарм.

— Никак нет, — отвечаю, — не знаю.

— Записывайте. — Шарохин требовал, чтобы его распоряжения обязательно записывались. — Вам предстоит подобрать, в течение ночи подготовить и с рассветом направить во все крупные окруженные группировки противника парламентеров из числа военнопленных немецких офицеров с ультиматумом командующего войсками фронта. Потребуется не менее четырех групп по четыре офицера в каждой. Сможете обеспечить?

— Обеспечим! — А сам чувствую, что задача не из легких: до рассвета оставались считанные часы.

Затем я уточнил у генерала место, время, порядок отправки парламентеров.

Шарохин поднялся.

— Желаю успеха.

Парламентеры были направлены во все корпуса вражеской армии. Текст ультиматума был вручен им в открытых конвертах, чтобы его могли читать все желающие. Это обстоятельство, как потом оказалось, имело большое значение.

В два часа ночи майор Ратников с двумя офицерами политотдела армии прибыл на командный пункт 6-го гвардейского корпуса, который расположился в селе Филиппены. Здесь с помощью комкора генерала Котова были отобраны четыре офицера: подполковник Фриц Фибих, капитан Ганс Кутцнер, старший лейтенант Вальтер Дитрих и старший лейтенант Вильфрид Шифер.

Генерал Котов обрисовал им военное положение Германии, стоявшей в ту пору накануне полного краха, рассказал о политических изменениях, происшедших в Румынии, затем разъяснил им всю безвыходность положения окруженной группировки. Комкор подчеркнул, что дальнейшее сопротивление приведет только к напрасным потерям:

— Господа офицеры! Я уполномочен командующим этого участка фронта направить окруженным немецким войскам ультиматум о капитуляции. Передачу ультиматума я поручаю вам. Вы обязаны вручить его командованию окруженной группировки и к 9 часам возвратиться обратно. Текст мы не запечатаем: предлагайте читать его всем солдатам и офицерам, которых вы встретите.

Парламентеров накормили ужином, дали возможность привести себя в порядок. Кое-кому выдали новенькое обмундирование: к тому времени у нас этого добра изрядно поднакопилось. Затем в крытой машине они были доставлены на командный пункт 195-й стрелковой дивизии, а оттуда — к переднему краю на северо-западной окраине Чадыр.

В шесть часов утра немецкие офицеры зашагали по долине с огромными развернутыми белыми флагами. И вскоре их поглотила зеленая стена леса.

Воцарилось напряженное молчание. С той и другой стороны не раздавалось ни выстрела. Все ждали, чем окончится этот «эксперимент».

За полчаса до выхода парламентеров громкоговорящие установки, выдвинутые на передний край, оповестили наши передовые цепи о миссии немецких офицеров. Затем было прочитано обращение к немецким войскам. Текст ультиматума передавался несколько часов. Одновременно над лесом закружили наши самолеты. Вниз полетели листовки с призывами: «Зачем погибать за проигранное дело?»; «Капитулируйте — иначе смерть!»; «Не медлите — сдавайтесь!».