В боях за Молдавию. Книга 2

Мария направилась к кустам, а за ней, озираясь по сторонам, пошла Лиза. Солдат сидел на земле, поглядывал на девушек и с жадностью ел дикие яблоки. Острые обтянутые серой кожей скулы, глубоко запавшие глаза в темных орбитах, потрепанный мундир едва прикрывает сутулые плечи.

«Ну и страшилище», — поморщилась Маша, но разговор повела приветливый:

— Добрый день! Чего это лесную кору гложете? Зашли бы в село, покушали, и к своим.

— Спасибо, — ответил на ломаном русском языке немец. — Я не один, нас трое, — и он крикнул что-то по-немецки. Подошли еще два вооруженных автоматами солдата. Один из них обратился к девушкам:

— Дайте нам хлеба, иначе вам капут, — и показал на автомат.

Девушки не сразу нашлись что ответить.

Первая сообразила Лиза. Оглянувшись по сторонам, она подошла к сидящему солдату, нагнулась и заговорила тихо, словно они были давнишние знакомые:

— А я знаю, куда вы идете. Если хотите, мы вам поможем, свезем в село, накормим, дадим продуктов и переправим через границу. А то напоретесь на пограничников. С ними разговор короток.

— В селе военных нет?

— Никаких военных нет, — ответила Лиза.

— Пограничников тоже нет?

— Никого нет.

— Фронт далеко отсюда? — прошептал гитлеровец.

— За Яссами.

— А не подведете? Головой отвечать будете! — выйдя из кустов, строго предупредил солдат.

Лиза в упор посмотрела на немца и не то с сочувствием, не то с насмешкой ответила:

— За кого вы нас принимаете? Мы в прятки играть не собираемся. Поехали. Накормим, а потом проводим куда надо, — последние два слова она сказала как-то подчеркнуто.

— Ну, смотрите! — пригрозил скуластый солдат, и они направились к повозке.

Лиза размашисто шагала впереди, ни разу не обернулась. Она шла знакомой, много раз исхоженной тропой, по-хозяйски оглядывая все вокруг. Вот неподалеку от тропы стоит повозка, и привязанные к ней кони хрустко пережевывают корм. Отфыркиваясь, они бьют ногами, отгоняя мух.

Там внизу, в огромной долине, зеленеют луга. Выше, на склонах, синеют виноградники, а за ними лес.

Подошли к повозке. Лиза запрягла коней. Мария предложила солдатам сесть в повозку, подала им мешки, велела укрыть головы и лечь на самое дно. Сверху немцев положили хворост и тронулись в путь.

Перед железнодорожным переездом к девушкам присоединилась Мария Чобота.

— Маловато вы везете, — сказала Мария.

— Мало, да дорого, — многозначительно ответили девчата.

— Кто это? — тревожно спросил один из солдат.

— Это Маша, наша подруга, соседка, — успокоила его Лиза. Теперь уже втроем они сопровождали необычный груз.

Повозка, натужно скрипя колесами, медленно поднималась в гору.

Вот уже и окраина села виднеется.

— Стой! — крикнул один из немцев, — куда вы нас везете, что это за казарма?

— Это школа, — хором ответили девушки.

Мария Чобота свернула на тропу и быстро зашагала к селу.

— Хальт! Стой! — заорал солдат. — Куда она пошла?

— Домой, она вон там на окраине живет, — ответила Лиза.

— Все будет в порядке, — подтвердила Мария и подстегнула коней.

Вот и село. Телега, скрипя и пошатываясь, въехала во двор пограничной заставы.

Когда сержант Демин приказал фрицам открыть головы, они увидели вокруг себя пограничников с автоматами, а в стороне, улыбаясь, стояла Мария Чобота.

На второй день Лиза Комашук и Мария Паун таким же образом привезли на заставу еще двух немцев.

Тогда кто-то их спросил:

— Как же вы, девушки, сумели привезти пятерых вооруженных мужчин?

Они ответили:

— Мы не маленькие, нам уже по семнадцать.

В настоящее время Мария Дмитриевна Чобота-Плачинта живет в селе Семены Унгенского района, работает в колхозе.

Мария Васильевна Паун живет в селе Новые Варзарешты Каларашского района.

Лизы Комашук уже нет в живых.

Юный друг пограничников. У затухающего костра на берегу пограничной реки собрались солдаты и офицеры, колхозники и учащиеся, русские и украинцы, осетины и молдаване, литовцы и грузины. Все они говорили по-русски и были очень взволнованы происшедшим.

— Молодец! — офицер-пограничник обнял за плечи мальчугана.

— И вам, товарищи, спасибо, — офицер обращался к стоявшим рядом с мальчиком двум колхозникам, те в ответ улыбнулись. Федор Иванович Подгурский этаким солидным баском произнес:

— Дело привычное, не впервой.

Офицер поблагодарил присутствующих и, обернувшись к солдатам, скомандовал:

— В машину, на заставу.

В кузов рядом с собой они посадили плечистого, в темных очках парня. Как только машина тронулась, парень зло и грязно выругался. Впереди его ждала расплата…

Домик в селе Мынзатешты ничем не отличался от всех других соседних домов. Но Саша любил его больше всего. За огородом проходил большак, напротив, за соседними домами, — пригорок и лужайка, а еще дальше виден Прут, берега которого поросли лозняком. В Мынзатештах все ребята знали, что ходить без дела к реке нельзя: там граница.

Когда Саша подрос и пошел в школу, мать разрешила ему выходить за село играть с товарищами. С наступлением летних каникул книжки и тетради забрасывались подальше на полку, и Саша целыми днями гонял с друзьями по улице.