В боях за Поднебесную. Русский след в Китае

Известно, что Агван Доржиев родился в Сибири, где-то к востоку от Байкала. Около 1880 г. он прибыл в числе многих других монахов-послушников в тибетскую столицу Лхасу. В те дни он был известен как Чоманг Лобзанг. В Тибете молодой монах поступил в монастырь Дрепунг — один из трех наиболее значительных центров религиозной деятельности страны. Однако вскоре ему пришлось заняться политикой. В 1898 г., когда угроза со стороны Британии стала для Тибета вполне реальной, Доржиев по поручению Далай-ламы отправился в Санкт-Петербург. Благодаря помощи русского консула в Тяньцзине и оказавшегося волей обстоятельств в посольстве князя Эспера Ухтомского ему удалось добиться аудиенции у Николая П. В Петербурге Доржиев завел полезные знакомства и вернулся в Тибет с многочисленными дарами от русского императорского двора. Его отчет произвел огромное впечатление на тогдашнего Далай-ламу. Тем более что традиционный союзник Тибета, Китай, больше не обладал значительной военной мощью и практически полностью находился под контролем англичан. Россия же представляла собой реальную военную силу. Однако дальнейшие отношения между Россией и Тибетом не получили развития.

Очередная попытка наладить связь с Тибетом была сделана осенью 1918 г. уже Советской Россией. 27 сентября газета «Известия» опубликовала небольшую заметку, озаглавленную «В Индии и Тибете». В ней шла речь о борьбе, якобы начатой тибетцами, по примеру индийцев, против «иностранных поработителей»: «К северу от Индии, в сердце Азии, в священном Тибете идет такая же борьба. Пользуясь ослаблением китайской власти, эта забытая всеми страна подняла знамя восстания за самоопределение». Рассуждения публициста о зреющем среди тибетцев стихийном протесте против угнетателей-англичан были чистым вымыслом, поскольку в тот момент никаких признаков национально-освободительного движения в Тибете не наблюдалось. Появление же этой заметки объясняется тем, что в сентябре 1918 г. ЧК освободила из Бутырской тюрьмы представителя Далай-ламы в России Агвана Доржиева. Последний вместе с двумя спутниками был арестован на железнодорожной станции Урбах (недалеко от Саратова) по подозрению в попытке вывоза ценностей за пределы Советской России. На самом деле это были средства, собранные Доржиевым среди калмыков на строительство общежития при буддийском храме в Петрограде. От расстрела, почти неминуемого, Доржиева спасло лишь вмешательство НКИДа. Условием освобождения тибетского дипломата, очевидно, стало его согласие сотрудничать с советским дипломатическим ведомством — привлечь же Доржиева к такому сотрудничеству было не очень трудно, зная о его давнишней англофобии и активной посреднической деятельности с целью привести Тибет под покровительство России. Таким образом, перед руководителем НКИДа Чичериным открылась реальная перспектива — завязать через Доржиева дружеские связи с Далай-ламой и другими тибетскими теократами, благодаря чему можно было бы продвинуть революцию в страны буддийского Востока и нанести ощутимый удар по «главной цитадели британского империализма в Азии — Индии».