В борьбе за Белую Россию. Холодная гражданская война

— Думаю — наверное, в спину будут стрелять. Иду вперед, не оглядываюсь. А у самого в голове стучит: «Не спешите!» Прошел несколько десятков метров. Не стреляют. Паши позиции скрылись в тумане. Смотрю — вокруг лежат трупы в красноармейской форме, но без оружия. Вдруг у меня под ногами зашипело. Я прошел Первую мировую и понял, что это — мина. Слава богу, что не мгновенного действия. Я быстро прыгнул в сторону, упал и перекатился как можно дальше. Взрыв. У меня зашипело под животом. Я успел перекатиться в воронку от первого взрыва. Опять рвануло. Я осторожно встал и огляделся. Впереди — немцы. Позади — наши, которые меня к смерти приговорили. Вокруг — мины. Да, ситуация… Тут из тумана выходит немецкий патруль. Солдаты улыбаются: «Что, еще один смертничек? Мы знаем, что на этом участке ваши с помощью своих приговоренных минные поля расчищают. Ступай сюда, сюда и сюда. Попадешь в плен, но жив останешься…»

Так Михляич попал в плен. Потом — армия Власова, отдел пропаганды. После войны остался в Германии. Работал в «системе», пока были силы. Уже будучи глубоким стариком, каждый день совершал прогулки пешком на семь километров. В девяностых мне довелось присутствовать на его 100-летнем юбилее. Па нем он позволил себе выпить три стопки водки. В конце девяностых в российских архивах нашли его дело, там значилось: расстрелян в 1942-м.

Скончался Михаил Николаевич Залевский во Франкфурте. Ему исполнился сто один год.

* * *

Алексей Алексеевич Кандауров. Он был моим первым начальником в «Посеве». Живой веселый старик с вечно всклокоченными седыми волосами.

Он родился в Воронеже. Потом — коллективизация, голод.

— Когда к нам пришли скот отнимать, я взял кол и отбил нашу единственную телку. Она нам потом всем жизнь спасла… Меня не тронули, наверное, не хотели с пацаном связываться.

В тридцатых отца арестовали. Когда они с братом принесли в тюрьму передачу, в окошечке ему ответили:

— Хорошо учитесь? Вот и учитесь. А передач больше не носите. Десять лет без права переписки…

Позже они узнали, что это означает расстрел. Потом — война.

— Я был минометчиком. Ранение в ногу, но я не обижаюсь — такой же минометчик во время дуэли в нас попал. Не знаю, может быть, я тоже по нему не промазал. Боеприпасы кончились, а нам командуют — «ни шагу назад»! А боеприпасов не везут. И есть нечего. Немцы это поняли, наступать не стали. Подождали, пока нас, изможденных, снежком припорошит. Потом подошли и начали из окопов вытаскивать. А нам уже и отбиваться было нечем — я даже все патроны к «нагану» расстрелял. Одного, которому взрывом кишки выворотило, сразу пристрелили, остальных погнали в плен. Потом — лагеря…

Здесь его заметили те, кто отбирал людей для РОА. Школа пропагандистов.

— Был у меня один курсант — «иноходец». Все с левой маршировать начинают, а этот — с правой! И никак его было не переучить. Но гранату дальше всех метал. Я уверен, что история все расставит но своим местам. Власову еще поставят памятник!

Конец войны застал Алексея Алексеевича в Зальцбурге.

— Вечер. Иду я но ночной улице и вижу — на меня катит американский танк. Остановился, оттуда вылезает офицер с какими-то бумагами в руках. И спрашивает на ломаном немецком — кто я таков? Я говорю — русский. Он достает справочник и начинает искать мое звание. Форма лейтенанта РОА ему ничего не говорила. В справочнике он ничего не нашел, плюнул и объясняет:

— Все разбежались, а мне нужен акт о сдаче города. Вы можете подписать?

А мне — разве жалко? Подписал, сдал ему Зальцбург и пошел своей дорогой.

После войны, опасаясь выдач, он уехал в Венесуэлу. Работал маляром, рабочим на стройке. В пятидесятых его «мобилизовали» — НТС готовил людей для засылки в СССР. Забрасывали их с американских самолетов. Но связным между американской и английской разведками был небезызвестный двойной агент Ким Филби. Многих захватили. Члены НТС Маков, Ремига, Лахно и Горбунов были расстреляны. ЦРУ обвиняло НТС в инфильтрации. Только когда Филби оказался в СССР и весь мир узнал, что он работал на КГБ, выяснилось — кто был настоящим инфильтратором. Нелегальная заброска прекратилась.

НТС начал работу «на портах» — передачу антисоветской литературы через советских моряков. Кандауров работал в Голландии, потом переехал во Франкфурт, где занимался снабжением литературой точек во всем мире.

Он был женат, но неудачно. Всю жизнь посвятил НТС. В 1994 году собирался поехать в родной Воронеж. Лег на обследование, врачи обнаружили рак. Несколько операций не помогай. Старик скончался, так и не успев побывать на родине. Все свои сбережения завещал организации.

* * *

Еще в пятидесятых Алексей Алексеевич изобрел акцию «Стрела». Он вполне разумно решил, что советская цензура не может проверять абсолютно всю почтовую корреспонденцию, поступающую из-за рубежа. Наверняка проверка носит выборочный характер. Таким образом, если на самые разные почтовые адреса частных лиц и учреждений будут идти письма с соответствующим содержанием, часть их будет достигать адресата.