…В борьбе за советскую лингвистику: Очерк – Антология

Разоблачение культа личности Сталина и его трагических последствий способствовало активизации бывших ортодоксальных марристов. Они пытались отвергнуть итоги лингвистической дискуссии, требовали смены антимарристского руководства Отделения литературы и языка (т.е. академика В.В. Виноградова) и Института языкознания. В Отдел науки и высших учебных заведений ЦК КПСС пригласили академика В.В. Виноградова и предложили ему провести расширенное Совещание ведущих языковедов всех направлений с докладом об отношении к статье И.В. Сталина по языковым проблемам, к итогам лингвистической дискуссии и к «новому учению» о языке Н.Я. Марра в новых условиях.

После возвращения из ЦК КПСС Виноградов вызвал директора Института языкознания Б.А. Серебренникова и меня как заместителя директора. Виктор Владимирович сообщил нам о предлагаемом Совещании ведущих лингвистов Москвы и докладе на нем.

Рекомендуют мне – сказал он – выступить на этом Совещании с таким докладом. Но я много раз выступал с восторженной оценкой статей Сталина и итогов лингвистической дискуссии по языкознанию, поэтому мне сейчас просто неудобно выступать с их критикой. Вам, Борис Александрович, следовало бы выступить на этом совещании с таким докладом, обратился Виноградов к Серебренникову.

– Мне также неудобно, Виктор Владимирович, – я тоже выступал более 70 раз с восхвалением трудов Сталина и итогов лингвистической дискуссии.

– Тогда, Юнус Дешериевич, вам придется выступить на этом совещании с докладом. Вы же не выступали с такими оценками соответствующих работ Сталина и итогов лингвистической дискуссии, – обратился ко мне академик Виноградов.

Мое согласие выступить с таким сложным докладом на намечаемом совещании ведущих языковедов, представителей других общественных наук объяснялось тем, что я считал нужным попытаться поддержать академика-секретаря Отделения литературы и языка Академии Наук СССР академика В.В. Виноградова и директора Института языкознания члена-корр. АН СССР Б.А. Серебренникова, поскольку они оба считали неудобным для них выступить с предложенным докладом.

Конечно, не требовалось особой одаренности, чтобы понимать всю сложность сложившейся ситуации и необычные трудности докладчика. Следовало попытаться объективно оценить не только «Новое учение о языке», но и обстановку, которая была создана в научных учреждениях и высших учебных заведениях в условиях культа Марра и культа Сталина. При этом без ярлыков, научно обоснованно отвергнуть несостоятельные положения и методы, а также несвойственные науке приемы грубого произвола и подавления свободомыслия, характерные для обоих направлений. Вместе с тем мы призвали ученых к спокойной научно-исследовательской деятельности, используя все положительное в трудах как марристов, так и всех участников лингвистической дискуссии. Принцип свободы мнений в науке должен осуществляться последовательно. Между тем оппозиция, особенно некоторые бывшие марристы, со злорадством рассчитывали на то, что Виноградов или Серебренников выступят с указанным докладом, чтобы обвинить их не только в приспособленчестве, но и в беспринципности. В то же время они надеялись на то, что доклад могут поручить представителю оппозиции, который основное внимание может уделить критике роли Виноградова и Серебренникова в популяризации и пропаганде работ Сталина по языкознанию. Поскольку я не занимался популяризацией и пропагандой «гениальных трудов» Сталина или Марра в качестве ортодоксального марриста или сталиниста, они полагали, что мне не поручат этого доклада. Предложенное направление преодоления пережитков прошлой идеологизированной борьбы в науке нашло одобрение почти всех участников расширенного заседания ученых. Так, профессор М.М. Гухман, которая относилась к ярым сторонникам «нового учения о языке» Н.Я. Марра, в своем выступлении по докладу отметила:

«В докладе… дана не только критика неверных положений, имеющихся в работе И.В. Сталина, но и намечена конструктивная линия дальнейшего развития советского языкознания»

(см. Выписку из Протокола № 1 заседания, с. 3).

Профессор В.Н. Ярцева, на которую в свое время ортодоксальные марристы смотрели косо, заявила: