Онтологический, лингвистический, иконический, антропологический повороты произошли в XX веке. Современная философия также не обошлась без поворотов: не так давно произошли новоматериалистический, спекулятивный и «темный» повороты. За каждым из них стояло немало событий, книг, идей и персоналий.
Этот поворот связывают с именами Мартина Хайдеггера и Николая Гартмана. Онтологический поворот стал реакцией на забвение онтологии и бытия.
Так, по Гартману, философия слишком увлеклась вопросами познания, которые от Декарта к Канту, а затем и к неокантианцам становились все важнее. По Хайдеггеру, мы не только забыли бытие – мы забыли о том, что забыли его (двойное забвение). Он видел причины этого не только в философии, но и в повседневности, которую заполнили техника и скорость. Хайдеггер предложил проект фундаментальной онтологии, в центре которой – необходимость заново поставить вопрос о бытии.
Первый этап этого поворота связан с Витгенштейном и его «Логико-философским трактатом». В нем автор поставил вопрос о языке и предложил известные определяющие тезисы: «Границы моего мира есть границы моего языка» и «О чем невозможно говорить, о том следует молчать».
Второй этап связан с углублением в язык, которое происходило в герменевтике, структурализме, психоанализе и, собственно, в философии языка. Например, Бессознательное скажет, что оно структурировано как язык, а французская философия будет долго размышлять об идее мира как текста. Итог лингвистического поворота подвел в 1967 году Ричард Рорти, ставший редактором сборника, который так и назывался – «Лингвистический поворот».
Онтологический и лингвистический повороты можно назвать основными в XX веке. Они повлияли не только на философию, но и на литературоведение, психологию, социологию, антропологию. Некоторые исследователи говорят также о важности иконического поворота, обратившего внимание на визуальную культуру: фотографию, кино, живопись и то, как они соприкасаются с нашим мышлением. Другие – об антропологическом повороте: в XX веке после всех катастроф и катаклизмов как никогда остро встал вопрос о том, что такое человек. В актуальной философии эти повороты продолжаются.
Пожалуй, самым значимым из упомянутых можно назвать новоматериалистический поворот. Он вернул в философию вопрос о материи и телесности. Новые материалисты стали говорить, что материя не пассивна, а материальные процессы не менее значимы, чем «идеальные» процессы мышления.
За новоматериалистическим последовал «темный» поворот, убравший человека из центра мира и философии. Этот поворот показал, что реальность на самом деле является странной, темной и не поддается научной редукции. Материя больше не просто объект, который можно исследовать с позиции возвышенного субъекта. «Вещи дают сдачи!» – говорил Латур. Это вполне выражает настроение новоматериалистического и «темного» поворотов.
Можно ли считать экзистенциализм актуальной философией
Экзистенциализм – важное явление в философии XX века. Он стал своеобразным ответом не только на исторические катаклизмы, но и на повышение массовости культуры, в которой экзистенциалисты видели рост абсурда и бессмыслицы.
Это течение разочаровало многих еще в момент своего расцвета, однако оно до сих пор приковывает к себе внимание и опытных исследователей, и тех, кто только начинает изучать философию.
Характерен случай с Жилем Делезом и его друзьями. Они были почитателями Сартра, но отвернулись от него после лекции «Экзистенциализм – это гуманизм»: молодые люди не поняли, зачем философ восстановил замшелый гуманизм.
Авторов, которые называли бы себя экзистенциалистами, найти почти невозможно: Альбер Камю, Мартин Бубер, Лев Шестов, Мартин Хайдеггер, Жан-Поль Сартр – вот, пожалуй, и все. Из них только Сартр использовал понятие «экзистенциализм». Но это не помешало экзистенциализму находить поклонников. Во многом это было связано с простотой идей: мир полон абсурда; человек обречен на свободу; массовое общество порождает бессмыслицу; осознание собственной смерти делает человека человеком…
Главная установка экзистенциализма – ориентация на жизнь и существование вместо абстрактных философских построений – позволила ему быть доступным и понятным неподготовленному читателю. К этому добавилось трагическое переживание собственной жизни, которое давал экзистенциализм: ты больше не простой человек, студент или работник, а герой экзистенциального блокбастера под названием «человеческое существование».