В чём дело, Полли?

— Мы хотели сделать вам небольшой презент за вашу любезность.

— Это вовсе не обязательно, — отмахнулась я.

Аня мягко подтолкнула меня вперёд и шёпотом спросила, не забыла ли я, что нельзя говорить с гостями.

— Нет-нет, это не обсуждается! Мишеля сложно назвать гостеприимным хозяином, зато вы очень милая и внимательная особа.

— Накануне у нас произошёл инцидент, Мишель всё ещё в небольшом потрясении. Обычно он гораздо внимательнее к своим гостям. — Аня ткнула меня локтем в бок, из последних сил сдерживая смешок. Я и сама не ожидала, что ляпну такое.

— Простите, но сейчас нам очень важно оказаться на кухне. — Наконец Аня взяла ситуацию под свой контроль и увела меня от старичков.

— Спасибо, я твоя должница.

— Не нужно тебе разговаривать с гостями. Особенно с ними, ладно?

— Особенно?

— Мишелю не нравится это.

— Как можно следовать его идиотским правилам? Они же совершенно абсурдные! — На этих словах я снова чуть не споткнулась на той же ступеньке. Дом защищает своего хозяина. — Наверное, он меня выгонит…

— Если даже миссис Беккер не удалось настроить его против тебя, будь уверена, ты в безопасности.

— Подожди, ты о чём?

Аня игриво улыбнулась, затем резко сделалась мрачной и легко сбежала вниз. Я только и видела, как её кудряшки прыгают вверх-вниз, вниз-вверх… Она не ответила мне.

Днём приезжал Бран. Задерживаться он снова не стал, только выгрузил покупки, получил свою оплату и сразу же умчался обратно. Мне удалось переброситься с ним парой фраз, пока он протирал фары от пыли и налипших насекомых. Вытягивать пришлось буквально по слову, но я выяснила, что недавнего налётчика он посадил на поезд, конфисковав перед этим пистолет. Если верить словам Брана, мотивы этого человека ему неизвестны. Я, конечно, не верила. Он покрывает Мишеля. Эти двое совершенно точно друг друга стоят. Интересно, что за странный сговор их всё-таки связывает?

И имя Бри ему тоже не знакомо…

После его отъезда я направилась к себе и снова наткнулась на беспомощно чешущего затылок Билла. Он снова тыкался от двери к двери, разыскивая кабинет Мишеля. А я снова объяснила, что он находится в другом крыле, и сообщила, что сейчас управляющего можно найти внизу. Затем опять появилась его жена, и мне пришлось изворачиваться от их комплиментов и намерений одарить чем-то ценным.

После ужина я собрала оставшуюся еду и вышла в сад. Вчера ночью я видела в окне пса. Бродячие псы живут стаями, а он был один. Значит, потеряшка. Хотя Сайленс Валлей, ближайший населённый пункт, находится в часе езды отсюда и сложно представить, чтобы собака просто заблудилась и ушла так далеко от дома. Но так или иначе, бедняга был страшно голоден. Он жадно вылизал все крошки со стола в беседке и там же устроился на ночлег, спасаясь от пронизывающего до костей ливня. Беснующиеся потоки воды, словно живые, колотились в моё окно, грозясь проникнуть внутрь и сделать что-то очень нехорошее. Из-за такого шума проклятого скрипа совсем не было слышно. Поэтому непогоде я была рада. Но спалось всё равно плохо — несчастный пёс никак не выходил из головы. Сегодня днём он не показывался. Возможно, убежал дальше или спрятался в лесу, испугавшись людей. Я поставила под каменную скамейку миску с едой на случай, если он вернётся.

Сегодня было пасмурно и очень душно. Такая вязкая, почти осязаемая духота. Небо хмурое, заплаканное. Земля тоже. Безветренно. В воздухе пахло сырой землёй и хвоей. Окна пансионата запотели, и кто-то уже успел нарисовать на кухонном окне сердечко. Ночью снова будет дождь.

— Как легко дышится после дождя!

Ко мне на скамейку подсели мистер и миссис Ллойд. Они оба были запыхавшимися и раскрасневшимися. Вечерами они практикуют спортивную ходьбу.

— Да, просто чудесно. Наслаждайтесь, а мне уже пора… — Я протолкнула миску под скамейку и поспешила подняться.

— Постойте, Полли, разве вы не составите нам компанию?

— Нет, у нас с этим строго.

— Почему? Ведь рабочий день закончился?

— Мы никак не закончим убирать гостиную…

— Я поняла. Тебе не хочется разговаривать с какими-то надоедливыми стариками, — театрально погрустнела Оливия.

— Олив, пирожок, она же сейчас поверит, что ты всерьёз! — Билл потрепал жену за плечо. — Не подумай ничего плохого, просто ты очень напомнила нашу внучку…

— Да, конечно, — нелепо улыбнулась я. Пожилым людям вечно чудится, что ты похож на их внука, дочь, брата, школьную любовь…

— Вот скажи, детка, для кого ты поставила миску? Кого ты подкармливаешь?

— Всего лишь маленькая собачка, возможно, она и не появится больше. И всё же…

— А каждый ли зверь хочет быть накормленным? — спросил Билл.

— Что за вопрос? Конечно!

— Что бы это ни значило?

— Я вас не понимаю.

— Мой муж хочет сказать, что, кормя зверя, — ты делаешь его зависимым от себя.

— И так ли уж это плохо?

— Знаешь, Полли, преданность хозяину и зависимость от него не одно и то же. — Что-то в глазах Билла мне не нравилось. Слишком тёмные — не понять, где заканчивается зрачок и начинается радужка.

Я промолчала и задвинула миску ещё дальше. Забавно всё-таки, как иногда даже самые благие намерения можно истолковать, как злостный умысел.