В чужой коже (СИ)

Это достаточно большое, совершенно пустое помещение, служащее для одной цели – взирать на космос.

На корабле не было иллюминаторов – ну, правда, зачем делать потенциально опасные окошки? Это сложно с технической точки зрения и сильно удорожит производство корабля, кроме того, даже со всеми ухищрениями, корабль все равно потеряет в надежности.

Желание разумного выглянуть наружу – полуинстинктивно. Это - необходимость в контроле за ситуацией, чтобы угроза не появилась на пороге жилища неожиданно. Она заложена в самом существе большинства разумных. Для успокоения этой потребности во многих залах висели большие экраны высокой четкости, демонстрирующие виды разных планет.

А смотровой зал создан для желающих полюбоваться на непроглядную тьму космоса. Честно говоря, мне в этом зале не по себе. Это страшно. Зияющая пустота.

Тонкая прозрачная преграда, отделяющая искру жизни от извечного смертельного холода, была усилена специальными полями.

Когда мы быстро проходили по залу, я остановился, услышав зловещий треск. К моему ужасу, поля исчезли, а по стеклу побежала сетка трещин. Несколько мгновений я в ступоре наблюдал, как огромное окно покрывается узором изломанных линий. Это было красиво. Это было страшно. И не верилось. Я понимал, что еще чуть-чуть, хрупкое спасение от жгучего холода разобьется вдребезги, и это будет наш конец. И все же так сложно было стряхнуть с себя ложное ощущение безопасности.

Велор дернул меня за руку, крикнул:

- Бежим!

И мы побежали. Первым Велор, за ним я, позади – обалдевший неко.

Я от всей души порадовался, что анрострум такой тревожник и до капсул недалеко. Позади взвыла сирена, возвещая о разгерметизации, упали тяжелые двери, отгораживая хрупкие тела от вакуума, корабль вздрогнул и замигал свет…

***

Если меня спросят: каким путем мы бежали? Как долго? Что ты чувствовал? Страх?

Я не буду знать, что ответить.

Бег. Наиболее быстрая и эффективная работа мышц – все, о чем я думал. Быстрее. Не выпускать ладонь того, кто сзади. Быстрее.

Все мое существо было занято только одним – «быстрее!»

Когда мы, наконец, добежали до зала с капсулами, я чуть не заплакал от радости.

По помещению бестолково металось несколько пассажиров, они пытались заставить гладкие коконы впустить их внутрь, но матово поблескивающие капли оставались безучастны.

- Ты ведь знаешь, как заставить эти штуки делать то, что нужно? – обеспокоенно спросил я у Велора, тот кивнул, и я облегченно выдохнул.

Не обращая внимания на остальных, мы прошли за анрострумом к одной из капсул, он прижал к ее боку ключ от каюты, несколько томительных секунд ничего не происходило, а потом перед нами открылся люк.

Мы торопливо залезли в крошечное пространство.

Механический голос неустановленного пола сообщил на нескольких языках, что состояние корабля оценивается как критическое и старт будет произведен через три минуты. Просьба пристегнуться.

Неко испуганно выпучил глаза и издал тихое жалобное мяуканье, я помог найти и правильно пристегнуть крепления, так как мне уже подсобил с этим все знающий Велор.

Места в капсуле почти не было. Она представляла собой продолговатый объект, со сглаженными формами. Внутри - выемки для четырех человек, оснащенные креплениями и выстланные специальным покрытием, смягчающим перегрузки. Нам придется все время лежать. Если сесть еще как-то можно, то встать – уже нет. Я немного забеспокоился при мысли о естественных надобностях, даже спросил Велора. Оказалось, ложе является так же сортиром. При необходимости нажимается специальная кнопка, заголяются нужные места, ложе заполняется гелем, который потом просто удаляется вместе с отходами нажатием той же кнопки. К коже и одежде гель не липнет, зато всю грязь уносит с собой.

Хм. Как-то это… неловко. Надеюсь, мы быстро достигнем планеты и пользоваться этим чудо-гелем мне не придется.

Капсула была оснащена системой очистки воздуха, запаса кислорода хватит на месяц. Еда – уже знакомые мне брикеты.

Все это Велор рассказывал нам, укладывая вещи в небольшую нишу, пожитков* у нас было немного – влезли. Как только мы все распихали, с тихим шелестом вылезла панель, скрывая нишу и бесполый голос сообщил о десятисекундной готовности.

Но не успели мы взлететь, как кто-то заполошно забарабанил по корпусу и компьютер доложил, что в капсулу просится еще один пассажир.

Я посмотрел на Илая, намереваясь спросить его совета – тот сидел со стеклянным взглядом и вообще никак не отреагировал, Велор смотрел на меня и, вроде, ждал, что я скажу.

- А… м… кто это? Тот, кто стучится?

Я не был уверен, что мне ответят, но голос произнес: «Вывожу изображение!», и над нашей головой появилась картинка довольно-таки паршивого качества (наверняка сэкономили и на экране и на камере).

Это явно был кто-то из обслуживающего персонала, я больше никого не видел одетыми в столь яркие футболки и плиссированные юбки. Две руки, две ноги. Лицо, на первый взгляд, обыкновенное.

- Что скажешь? – спросил я у Велора. – Ты знаешь таких? Это будет… безопасно?