В чужой коже (СИ)

Мои баулы получились весьма внушительными. У Велора же всех вещей всего лишь небольшой чемоданчик. Он созвонился со своими. Потом сложил клешни на животе и натянул на тело толстое длинное пальто (никогда его в этой жути не видел), прибавил к этому шапку-ушанку и обмотался шарфом. Сегодня и впрямь было довольно холодно, плюс ветер, потому пришелец выглядел только немного странно. Я нацепил тонкую курточку и джинсы, в последний раз обошел квартиру, проверяя, чтобы краны не текли, а свет был везде выключен.

- А эта квартира – твоя? – спросил я рассеянно.

- Нет. Я же совсем ничего не знал о жизни людей, когда сюда прилетел.

- Да? Неужели даже не почитал про людей и не посмотрел материалы? А вдруг бы мы жили на деревьях? Или… ну, не знаю… под водой? – как-то не вязалась подобная небрежность с дотошным и основательным Велором.

- Агент сказал, что условия для жизни будут приемлемы. Честно сказать, к тому моменту боли достигли такой интенсивности, что я уже слабо ориентировался в реальности. Знаешь, я уже был готов на что угодно, лишь бы это прекратилось. Думаю, что если бы не эта возможность прекращения страданий, я бы просто убил себя…

- А человеческие обезболивающие не действуют?

- На начальных стадиях они вполне эффективны. Но не в моем случае. Постарайся не волноваться, хорошо? Через пять минут за нами придут, если ты не против, я бы хотел держать тебя за руку.

Я подавил в себе детское желание сразу схватиться за конечность, потому что ощущал себя очень неуверенно, молча кивнул и милостиво позволил Велору за меня уцепиться. Типа это ему надо.

Секунда в секунду появились уже знакомые шкафы в костюмах и молча сопроводили нас к подогнанной к самому подъезду машине. Ехали мы довольно долго, и я вытащил плеер.

- Велор, а я смогу его у вас зарядить? Или вы используете какой-нибудь другой вид энергии?

Мне показалось, что один из наших спутников издал какой-то звук. Типа фыркнул. Пренебрежительно. А, может, и почудилось. В любом случае, я решил не обращать на них внимания. То, что «костюмам» я не нравлюсь – очевидно. Ну, и они мне – не очень. Спецы, они везде одинаковы, пообщавшись с родным антитеррором, я испытываю к ним смесь страха и злости, приправленных беспомощностью. Потому твердо решил вести себя так, будто их здесь вообще нет. В конце концов, после подписания документов я – официальный супруг Велора, условно-гражданин, обладающий почти теми же правами, что и полноценный гражданин. В рамках контракта. Так что, плевал я на всяких там!

- Ну, думаю, проще будет приобрести тебе аналогичную технику, а информацию с ваших носителей мы уже научились перегонять. У нас есть компьютеры разных типов, посмотришь, выберешь тот, который будет тебе наиболее удобен.

- Ага. Нам долго ехать? Ты обещал показать фотки.

Велор буркнул что-то маловнятное и прижался ко мне сильнее. Я нашел его руку и сжал, а другой пробрался под пальто, дотронувшись до кожи на груди. Раз уж назвался целебным, надо лечить. В итоге я слушал плеер и поглаживал инопланетянина, а тот просто сидел с закрытыми глазами.

Завезли нас куда-то за город. В чистое поле. Потом начались древние, полуразвалившиеся сараи, по виду – бывший колхоз, машина съехала на обочину и бодро поперла в их сторону. Ну, инопланетный космопорт я представлял как-то не так. Однако ж, что есть, то есть. Нас завели в один из ангаров, огромное, почти пустое помещение, и посадили на самолет типа шаттл. Летательный аппарат, несмотря на внешнее сходство с земными аналогами, работал, кажется, как-то иначе, потому что не имел никакого внешнего резервуара для топлива, ускорителей и тому подобных вещей, и запуск был не вертикальный, а вполне обычный.

Перегрузок я не ощутил, удобные кресла и отдельный закуток порадовали, но немного напрягла инопланетная стюардесса, невозмутимо вопросившая Велора надо ли вводить мне седативные препараты, «чтобы оградить психику от чрезмерного потрясения». Хорошо, что Велор совершенно спокойно ответил «нет» и попросил впредь с подобными вопросами обращаться «лично к моему супругу».

- Ну и чего это сейчас было? – возмутился я, когда крякозябра отчалила проведать остальных пассажиров.

Я сильно разозлился, а еще у меня возникло стойкое ощущение, что для соотечественницы Велора я - опасный и не обладающий сколько-нибудь значимым интеллектом субъект. Того и гляди начну метить стены и кидаться на пассажиров. Она даже старалась на меня не смотреть. Велор никогда не взирал на меня с такой опасливой брезгливостью и еще - на секунду я испугался, что теперь, когда мы уже почти вылетели, Велор продемонстрирует свое истинное отношение, вроде: «Да, конечно, так будет лучше, чтобы ЭТО в панике не повредило себя. Осторожнее, он дикий!»