В дебрях Африки

Несколько неутомимых молодцов, едва успев сложить свои ноши, отправились за провизией по деревням, которые виднелись довольно далеко в стороне от нашего пути. Внезапность их появления среди туземцев так смутила последних, что те допустили беспрепятственно унести множество кур, сахарного тростника и гроздьев спелых бананов. Мне принесли также образцы оружия этой новой области: несколько длинных луков с длинными же стрелами, тяжелые четырехугольные щиты, сделанные из двойного ряда плотных прутьев, туго переплетенных и связанных растительными волокнами и смазанных каким-то клейким веществом. Щиты были очень тонкой, искусной работы и непроницаемы для стрел и копий. Кроме щитов, туземцы носили еще куртки из буйволовой шкуры, сквозь которые, повидимому, и пули не проникали.

До описанного каменистого холма путь наш пролегал параллельно опушке леса, отдаляясь от нее то на один, то на два километра, сообразно очертаниям леса, окаймлявшего равнину зубцами, наподобие вод озера или моря, вдающегося в берега.

Направление Итури, — через которую мы прошли вброд и которую должны назвать Западной Итури, — было на восток-юго-восток. Истоки этой реки от описанного брода, по-моему, должны быть на расстоянии около 180 км к северо-северо-западу.

На другой день мы шли вверх по длинному склону, поросшему короткой травой, и, дойдя до вершины, остановились, чтобы привести колонну в лучший порядок на случай внезапной встречи с значительными боевыми силами, ибо до сих пор мы вовсе не знали ни местности, ни населения, ни нравов того народа, среди которого очутились. Избрав тропинку, шедшую по гребню холма на юго-восток, мы вскоре потеряли всякие следы; но так как все-таки место было высокое и с него открывался вид километров на тридцать кругом, мы могли выбирать направление по произволу.

На северо-востоке виднелось селение; туда мы и направились, надеясь оттуда воспользоваться торным путем, потому что обширные пространства, сплошь покрытые бурьяном метра в три высотою, были ничем не лучше колючего подлеска джунглей. В высокой и густой траве тоже нельзя было быстро двигаться.

Проходя ложбинами, поросшими кустарником, мы заметили на их тенистом дне следы львов и леопардов, потом попали в заросли колючей акации — тоже немалое бедствие! — и, наконец, вышли у селения Мбири на поля, засеянные просом. Туземцы мигом проведали о нашем приближении и, убегая, послали нам град своих длинных стрел, наподобие древних парфян. Разведчики бросились вперед, невзирая ни на какие препятствия, и успели схватить для расспросов молодую женщину и мальчика лет двенадцати. Впрочем, никакая продолжительная беседа с ними не была возможна, так как мы имели самое смутное понятие о местных наречиях; однако, с помощью жестов и нескольких названий нам удалось узнать, что мы находимся в округе Мбири, дорога на восток ведет в страну Бабусессэ, а дальше за ними будет Абунгума, что было выслушано нами довольно равнодушно. Эти названия ровно ничего не говорили нашему воображению, — все равно как и они ничего бы не поняли, если бы мы вздумали разговаривать с ними о Шекспире.

— А слыхали вы здесь о Мута или Люта-Нзиге? Мотают головой отрицательно.

— Об Униоро?

— Униоро? Да, Униоро далеко, там! — показывали на восток.

— А большая вода близ Униоро?

— Итури.

— Нет, не Итури; шире, гораздо шире Итури: такая, как вот вся эта равнина.

Но тут эти несчастные женщина и мальчишка не удовольствовались односложными звуками, однако, желая объяснить все как можно лучше, затараторили на своем языке так усердно, что мы уже ровно ничего не могли понять и молча выжидали, покуда это кончится. Хорошо, что они взялись, по крайней мере, показать нам дорогу к Бабусессэ.

Хижины здесь строятся так же, как во всей Центральной и Восточной Африке: две трети высоты занимает коническая кровля, а одну треть составляют стены. Такие хижины раскинуты в банановых рощах, на расстоянии около десятка метров одна от другой. Между ними проложены тропинки, образующие настоящий лабиринт, из которого чужеземцу ни за что не выбраться без помощи местного проводника. Каждой группе хижин принадлежат особые сараи или навесы, приспособленные для приготовления кушанья, для общих собраний, для запасов топлива и иных надобностей; были также маленькие кладовые для хранения зерна, с круглыми стенками, вроде большой корзины, сплетенной из палочек и травы, крытые также травою и приподнятые над землей на полметра для защиты от сырости и вредителей.

Наши люди собрали множество спелых бананов, из которых туземцы приготовляют опьяняющий напиток — маруа. К нашему стаду прибавилось еще несколько коз, да мы захватили с собой также дюжину кур; остального, по принятому обыкновению, не трогали и пустились дальше.