В дебрях Борнео. В поисках белого бизона

И вот между чудовищами завязалась борьба не на жизнь, а на смерть, борьба причудливая и страшная, какую можно увидеть лишь в дебрях Борнео или Суматры. Мало кому из людей случается быть свидетелем такой борьбы. Только охотникам-даякам удается иногда наткнуться на нее, бродя среди болот и джунглей или вдоль пустынных берегов. Гавиал всячески пытался сбросить с себя волосатого наездника, который прочно, как в седле, устроился на нем. Чего только не делал он для этого! Щелкал, как из пистолета, своими огромными челюстями, бил длинным и сильным хвостом о землю, пока она не стала под ним совершенно голой, словно кто-то косой скосил всю траву, извивался и крутился самым невероятным образом… Но все его ухищрения были тщетны: обезьяна восседала на его шее так же прочно, как мексиканец на необъезженном муле. Одной из рук она туго сжимала гавиалу шею, другой же все время размахивала в воздухе, будто искала для нее опору. Дети недоумевали, что бы могли означать эти странные движения. Но вскоре им все стало ясно. Надо сказать, что, разевая пасть, гавиал высоко поднимает верхнюю челюсть. На это-то и рассчитывала обезьяна. Выждав момент, когда челюсть гавиала оказалась торчащей вверх, она ухватилась за нее второй рукой. Неискушенному зрителю показалось бы, что теперь для обезьяны все потеряно и сейчас гавиал перекусит ей руку. Но старая и опытная обезьяна знала, что делает. Она вовсе не собиралась позволить гавиалу сомкнуть пасть. Крепко ухватившись за самое узкое место его верхней челюсти, обезьяна вся напряглась и, еще крепче сдавив ему лопатки, изо всей силы рванула челюсть. Послышался хруст сломанной кости, затем последовала отчаянная борьба, и гавиал вытянулся недвижимым; он не был еще мертв, а лежал на земле, содрогаясь всем туловищем и подергивая хвостом; но слабые судороги становились с каждой секундой слабее и слабее…

Рыжий орангутанг, отделавшись от врага и чувствуя себя победителем, выпустил наконец жертву из своих цепких объятий и, отскочив немного в сторону, уселся на корточки, с диким и торжествующим ревом глядя на поверженного врага.

Глава XXVIII. ВЕРА В ПРОВИДЕНИЕ

Быть может, некоторым из наших читателей все это приключение с гавиалом и обезьяной покажется простым вымыслом, плодом авторской фантазии, чем-то вроде охотничьих рассказов. Но подобная мысль может прийти в голову лишь тому, кто плохо разбирается в естествознании; натуралист же, прочтя эту главу, сразу признает все в ней рассказанное правдивой сценкой из жизни тропических животных. И хотя подобные явления не часто совершаются на глазах человека, тем более человека цивилизованного, обитателям глубинных районов Борнео порой случается их наблюдать. Попросите любого охотника этого острова — и он расскажет вам не одну такую историю, добавив, что миас ромби, что означает орангутанг, или рыжая горилла, превосходит по силе всех зверей в джунглях и что лишь двое из животных дерзают нападать на него — это гавиал и большой питон, или удав. С последним из названных животных, огромной змеей, наши герои уже имели случай познакомиться. Охотник расскажет вам также, что орангутанг выходит победителем даже из поединков с этими смелыми и сильными противниками, несмотря на то что каждый из них достигает двадцати — тридцати футов в длину и оба равны ему по силе.

Вообрази, читатель, змею и ящерицу размером в десять ярдов! Такое животное свободно растянулось бы из угла в угол комнаты, где вы сейчас сидите, даже если эта комната и очень велика, или от стены одного дома к стене другого, поперек вашей улицы. В музеях не часто встретишь подобный экземпляр, потому что они очень редко попадаются нашим натуралистам и путешественникам. Но, поверьте мне на слово, такие и даже еще больших размеров животные существуют; причем их можно найти не только на островах тропического востока, но и на западе: в лесах и лагунах экваториальной Америки. Недавно было установлено, что многие из охотничьих рассказов, к которым, из-за грубоватости их языка, мы привыкли относиться так пренебрежительно, описывают подлинные, не противоречащие научным исследованиям факты. И хотя факты эти преподносятся читателю в несколько романтической форме, он не должен питать к ним ни малейшего недоверия или пренебрежения. Если же когда-нибудь ему доведется побывать на островах Ост-Индского архипелага, это окончательно исцелит его от всяких сомнений.

Разумеется, Генри Редвуд и его сестра, глядя из-за прикрытия ветвей на борьбу двух отвратительных и по силе равных друг другу чудовищ, не могли рассуждать столь хладнокровно, как говорим обо всем этом сейчас мы.

Инстинкт справедливости заставил их невольно стать на сторону слабейшего, которым вначале была обезьяна. Однако чувство справедливости боролось в их душах со страхом, что, если победителем окажется орангутанг, им снова будет грозить опасность попасть в его лапы. Тогда как в случае победы пресмыкающегося они навсегда освободились бы от оранга.