В День святого Валентина

Не такой реакции ожидала Сандра. Она могла себе представить удивление, раздражение, нерешительность… но злость?.. И злился он не на нее, а на Николь. И не из-за ребенка, а из-за работы?

— Ты поэтому так рассержен? — мягко спросила она.

— А ты бы как реагировала на моем месте? Она не подписывала контракта, но у нас была устная договоренность. Я держал это место, никому не давал, а она меня так подвела!

Сандра замерла. Одно очевидно: Николь не сказала ему ни слова о ребенке.

Но почему? Что могло заставить женщину промолчать?

Что? Она пожалела Коннора! Поняла, что не хочет, чтобы он страдал!

Да, это можно понять. Сандра и сама хотела так поступить. Почему же поступила иначе? Почему не пожалела его? Нельзя скрывать от мужчины, что он будет отцом. Но ее эгоистичное желание вернуть Коннора оказалось не менее сильным.

А что, если поменяться местами? Если бы Сандра узнала о ребенке Николь до того, как выяснила, что сама беременна? Она сказала бы тогда всю правду? Нет, ответила она себе, это бы причинило Коннору только боль и лишние страдания.

Ей стало совсем плохо. Как великодушно и благородно поступила Николь! Конечно, неправильно, но как благородно!

Если бы не эти обстоятельства, они с Николь могли бы стать друзьями…

Как я рада, что Коннор проживет у меня недолго, подумала Сандра. Надеюсь, Николь не станет понапрасну тратить время.

Но тупая боль грызла ее и не желала униматься.

Спустя два часа, когда индейка у миссис Огден уже подрумянилась, Коннор вышел к ужину. Выглядел он отдохнувшим.

— Это была хорошая идея — вздремнуть, — сказал он и отодвинул стул для Сандры. — Я всегда плохо сплю в самолете. Даже в бизнес-классе нельзя расположиться удобно.

Она положила ему кусок на тарелку.

— Издержки высокого роста и длинных ног. Сейчас ты выглядишь лучше.

«Ты выглядишь прекрасно», — вторило ее сердце. Теперь, когда она знала, что любит его, ей было все равно, уставший он или отдохнувший, спит или бодрствует.

— Мне, конечно, понадобится некоторое время, чтобы разобрать завалы на работе, но все же уже пора подыскивать новый дом.

— Не думаю. — Ее пальцы нервно сжимали вилку.

— Почему?

Она уже жалела о сказанном. Было бы разумнее согласиться, чем начинать спорить.

Глава ДЕСЯТАЯ

Сандра постучалась в дверь, но за ней стояла тишина. Она уже собиралась постучать еще раз, когда дверь распахнулась.

— Ну, — сказал Коннор, складывая руки на груди, — чем обязан подобной чести?

В ее глазах стояли слезы. Она не могла смотреть на него.

— Я просто хотела сказать… — голос изменил ей, ком стоял в горле, — просто хотела попросить прощенья, за все…

Наступило томительное молчание. Казалось, оно длится вечность… или даже дольше… Когда он наконец ответит, ей придется уйти, а Сандре этого совсем не хотелось.

Слезы душили ее. Коннор все молчал.

Так, не произнося ни слова, он протянул к ней руки.

Вот сейчас он повернется и сбежит, но… она больше не принадлежала себе. Всхлипнув, Сандра робко приняла его объятия.

— Сандра, — произнес он наконец. Казалось, что и ему произнести что-либо непросто.

Ей хотелось подольше оставаться вот так, ощущая его тепло, чтобы было что вспомнить, чтобы в ее душе остался его образ, а потом… потом она отпустит его к Николь и благословит их.

Она медленно подняла голову и посмотрела Коннору в глаза, ее пальцы ласкали его шею. Когда-то он попросил ее дать ему знать, если она передумает. И сейчас она давала ему понять, что хочет его любви. Ощущение близости наполняло ее блаженством.

«Любить в последний раз, — твердила она себе, — чтобы потом всю жизнь помнить…»

Он ее обнял, погладил по голове, вытер ей слезы и, помолчав, произнес:

— Думаю, нам есть что обсудить.

Сандра отрицательно помотала головой и помрачнела.

— Не сегодня! Потом! Завтра! — прошептала она и поцеловала его еще раз.

Он продолжал обнимать ее, даже когда уснул, а она все лежала, ощущая рядом его тело, прислушиваясь к ровному дыханию. Старалась сохранить в памяти каждую черточку его лица, изгиб ресниц, ритм сердца.

Она лежала так до полуночи, а потом выскользнула из его объятий. Он только тихо пробормотал что-то и снова погрузился в сон, а она уже была в своей спальне — укладывала вещи, пыталась написать прощальную записку, но ограничилась лишь тремя лаконичными фразами:

«Так будет лучше для всех нас. Думаю, тебе надо еще раз поговорить с Николь. Свяжусь с тобой, как только смогу».

Она не знала, как подписаться, и не стала подписываться. Сложила листок, набросала его имя на оборотной стороне и прислонила листок к кофейнику, где Коннор сможет его обнаружить следующим утром.

А потом бесшумно закрыла за собой дверь. Консьерж вызвал такси, и Сандра велела везти ее в аэропорт.

В то утро она ничем не отличалась от рано вставших бедолаг, спешивших по делам в Финикс.