В деревне воздух чистый

Наверху, на сеновале, в сарае, вот где он. Ганси как раз показывает ему

свой тайник, который он не открывал еще никому на свете. Даже папе.

Хозяйство очень понравилось Франци. Он и не скрывал этого. И нет ничего удивительного, что они с Ганси так быстро поладили. Из этого и должна была получиться отменная дружба.

У Ганси — папа с крестьянским хозяйством.

У Франци — папа с патрульной машиной.

Ганси нравится патрульная машина.

Франци нравится крестьянское хозяйство.

Но конечно, не только поэтому они стали неразлучными в школе, Ганси и Франци. Просто никак не переводятся важные тайны, которые им нужно немедленно обсудить друг с другом.

Теперь Франци приезжает иногда после обеда на велосипеде к Ганси поиграть.

Иногда приезжает Ганси в поселок к Франци поиграть.

В новом поселке много новостроек, где в будни не видно ни души. Большинство строят свои дома сами, и свободное время для этого у них появляется только с вечера пятницы. Всю неделю люди заняты на работе, строительство требует много денег: на стройматериалы, на мебель, на оборудование для ванных комнат, да мало ли еще на что!

Ну и ясно, Ганси и Франци всю неделю с удовольствием хозяйничают на стройке.

Тут попадается множество интереснейших находок: гвозди, кабель, обрезки проводов, красивые паркетные дощечки, жестяные коробочки, обрезки линолеума для пола, кафельные плитки от ванных комнат, куски стальных и медных трубок от водопровода и еще много-много классных вещей, про которые даже порой и не придумаешь, что это и для чего годится.

Большинство вещей они сносят к дому Франци. Там они прячут их в подвале.

— Так оно надежнее! — говорит Франци.

— Настоящая кладовая сокровищ! — поддакивает Ганси.

Как-то им попался на стройке полный коробок спичек.

— О, вот дельно! Мы можем развести костер,—обрадовался Франци.

— Нет, костер лучше не надо, погоди! — пытался было остановить его Ганси. Его папа строго запрещает ему играть с огнем—А ну как все загорится? Сколько уже крестьянских дворов погорело из-за того, что невзначай подожгли дети!

— Да брось ты, ерунда, поселковые дома — это тебе не крестьянские дворы! Посмотри, чему тут гореть-то: сплошь один камень, хоть тут, хоть там, один камень и бетон. А камень не горит, ты что, не знаешь? — старается переубедить его Франци.

— Что я, дурак, что ли, не знаю? — отвечает Ганси.

— Ну, тогда идем, не трусь, сейчас накопаем картошки в поле и испечем на костре!

— Ну ладно,— говорит Ганси и чувствует, что сдался. Кому же охота быть трусом?

Нет, Ганси не трус! Вот он уже кивнул и согласился.

Сперва они накопали картошки на поле поблизости. Принесли ее на стройку, где нашли спички. Собрали в кучу все, что горит: щепки, дощечки, старый картон от упаковки холодильника и бумажные мешки из-под цемента.

Но поскольку они боялись, что их застукают (что жечь огонь запрещено, знает каждый ребенок), они не посмели развести костер снаружи. Они унесли все, что способно гореть, в подвал недавно начатого дома и все это сложили там особым способом —как складывают поленницу.

Скоро все было готово. Франци взял спички и хотел поджечь эту кучу.

— Во черт, куль цемента, дерьмо несчастное!

— Что случилось?

— Да не горят, проклятые!

— Может, отсырели?..

— Отсыреешь тут!

Ганси с облегчением вздохнул. Может, пронесет, не загорится? «Слава богу»,—думает он, хоть вслух сказать не отваживается. Иначе что подумал бы о нем Франци? Высмеял бы его с головы до ног.

Франци перепробовал уже почти все спички. Вдруг одна зашипела. Огонь вцепился в бумагу цементного мешка. Вмиг все воспламенилось, загорелось все, что было здесь бумажного.

Вся куча при этом начала дымить. Дерево и картон оказались

отсыревшими.

— Ой, как противно чадит! — закашлялся Ганси и зажал нос.

Франци хотел что-нибудь предпринять, затоптать огонь ногами, но у

него ничего не вышло.

— Так еще сильнее дымит!

— Надо бы его погасить! — кричит Ганси, и у него начинается новый приступ кашля.

Густой чад наполняет весь подвал.

Франци тоже закашлял.

— Вода нужна, вода! — задыхается он.

Они выбежали наружу. Оба не на шутку испугались, что загорится весь дом.

Во дворе обернулись, глядят — дым валит из окон подвала.

Франци нашел пустую жестяную банку из-под селедки.

— Как пить дать, оторвем мы каменщиков от обеда, —говорит Ганси.

— Не разговаривай давай, лучше ищи, чем зачерпнуть воды! — накричал на него Франци, потому что Ганси стоял как вкопанный и пялился на окна подвала.

Тут он тоже схватил какую-то баночку из-под кефира и вслед за Франци зачерпнул воды из грязной лужи.

Они побежали назад в подвал и выплеснули воду в огонь.

Нет слов, чтобы описать дым, наполнивший подвал. Ганси закашлялся пуще прежнего. Франци закашлялся пуще прежнего. Хотели выбежать наружу, да не могут найти выход.

Вдруг слышат, кто-то ругается:

— Щенята негодные, ах негодные щенята!

Чья-то рука схватила Ганси за шиворот и выволокла его из подвала.

Оба мальчишки стоят и трут слезящиеся глаза.

Если это не дым выжал из них слезы, то, значит, дурацкое положение, в котором они оказались.