В диких условиях

Затем, третьего июля, он закинул за спину свой рюкзак и отправился в тридцатикилометровый поход к отремонтированному участку дороги. Преодолев за два дня половину пути, он под проливным дождем вышел к системе бобровых запруд, преграждавших дорогу к западному берегу реки Текланика. В апреле они были еще скованы льдом и не являлись серьезным препятствием. Но теперь он просто должен был напугаться, увидев, что тропа уходит под воду озера площадью в гектар с лишним. Не желая идти по грудь в мутной воде, он вскарабкался на крутой холм, обошел пруды с севера и спустился к реке у одной из быстрин.

Шестьдесят семь дней назад, когда он впервые форсировал реку при минусовых температурах апреля, она была смирным ручейком по колено глубиной, и он просто перешел ее обычным шагом. Но теперь, 5 июля, напитанная дождями и талыми водами, спускавшимися с высокогорных ледников Аляскинского хребта, Текланика была на пике своей мощи.

Окажись он на противоположном берегу, и до шоссе было бы уже рукой подать, но сначала для этого нужно было преодолеть тридцатиметровую водную преграду. Мутная от ледниковых отложений вода цвета цементного раствора была ненамного теплее льда, из которого только что получилась. Перейти этот мощный, ревущий громче товарного поезда поток не представлялось возможным. Во-первых, было слишком глубоко, а во-вторых, течение моментально сбило бы Маккэндлесса с ног и увлекло бы за собой.

Маккэндлесс плохо плавал, а некоторым из знакомых еще и признавался, что откровенно боится воды. Пытаться перебраться через реку вброд или даже на самодельном плоту было для него слишком рискованно. Чуть ниже по течению от тропы Текланика взрывалась хаосом пенистых бурунов, вливаясь в узкое ущелье. При такой скорости потока его унесло бы на эти пороги еще на полпути к противоположному берегу.

«Катастрофа… Отрезан дождями. Перейти реку невозможно. Одиноко, страшно», – написал он в тот день в дневнике. Он пришел к правильному выводу, что при попытке перебраться через Текланику именно сейчас и именно в таких условиях его, скорее всего, унесет течением, и он погибнет. Такой самоубийственный вариант развития событий ему совершенно не подходил.

Если бы Маккэндлесс прошел всего полтора километра против течения реки, он бы обнаружил, что там река разливается и превращается в лабиринт переплетенных каналов. Проверив эти каналы путем проб и ошибок, он смог бы найти места с глубиной всего по грудь. Учитывая скорость течения, можно предположить, что его сбило бы с ног, но он, отталкиваясь от дна и подгребая по-собачьи, почти наверняка смог бы достичь противоположного берега до того, как его снесет в ущелье или лишит сил гипотермия.

Тем не менее, и это было бы для него слишком рискованно, а в тот момент идти на такой риск у Маккэндлесса не было никакого резона. За время жизни в глуши ему удавалось вполне удачно справляться со всеми проблемами. Вероятнее всего, он понимал, что если набраться терпения и подождать, уровень реки со временем упадет и у него появится возможность безопасно перейти на другую сторону. В результате, взвесив все за и против, он принял наиболее разумное решение. Маккэндлесс развернулся и отправился на запад. Обратно в сердце капризной и переменчивой тундры, к автобусу.

Глава семнадцатая. По следам криса