В диких условиях

В марте 1978 года Уотермэн совершил свою самую потрясающую экспедицию — одиночное восхождение на юго-восточное ребро горы Хантер, по непройденному на то время маршруту, на котором потерпели поражение три команды элитных альпинистов. Гленн Рэндалл — автор статьи в журнале «Клаймбинг», посвященной этом восхождению, пишет, что Уотермэн считал своей командой «ветер, снег и смерть»:

Пористые, как безе, карнизы выступали над провалами глубиной в полтора километра. Отвесные ледяные стены были хрупки, словно ледяные кубики в стакане, которым дали наполовину оттаять, а потом заморозили вновь. Они вели к гребням столь узким и крутым с обеих сторон, что легче всего было передвигаться в раскоряку. Временами боль и одиночество переполняли его, он падал духом и плакал.

После восьмидесяти одного дня изнуряющего, невероятно опасного восхождения, Уотермэн достиг вершины Хантера, которая высится на 4442 метра над уровнем моря чуть южнее Денали. Еще девять недель занял немногим менее мучительный спуск. В общей сложности, Уотермэн провел 145 дней в одиночестве на горе. Когда он без гроша в кармане вернулся в цивилизацию, ему пришлось занять двадцать долларов у пилота Клиффа Хадсона, доставившего его в Фербэнкс, где Джон вынужден был подрабатывать посудомойщиком.

Тем не менее, для небольшого братства альпинистов Фербэнкса Уотермэн стал героем. Он устроил показ слайдов с восхождения на Хантер, который Брэди назвал «незабываемым. Это было невероятное выступление, совершенно без комплексов. Он выставил напоказ свои мысли и чувства, боязнь поражения, страх смерти. Казалось, мы там были рядом с ним». Увы, в последовавшие за эпическим свершением месяцы Уотермэн обнаружил, что вместо того, чтобы усмирить своих демонов, он их только взбудоражил.

Разум Уотермэна дал трещину. «Джон всегда был очень самокритичным, склонным к самоанализу, — вспоминает Брэди. — И у него постоянно было что-то вроде навязчивых идей. Он повсюду таскал с собой всевозможные папки и блокноты. Писал обширные комментарии, фиксируя все, что делал в течение дня. Помнится, как-то встретил я его в центре Фербэнкса. Когда я подошел, он достал папку, вписал время нашей встречи и тему нашего разговора, не слишком значительного. Его заметки о нашей беседе заняли три или четыре страницы, и там было еще полно описаний прочих событий, случившихся в тот день. Где-то у него должны быть припрятаны тонны записок, и я уверен, что единственным человеком, который мог разглядеть в этом смысл, был сам Джон».

Вскоре после этого Уотермэн участвовал в выборах в школьный совет, ратуя за популяризацию среди студентов свободного секса и узаконивание галлюциногенов. Никто кроме него самого не удивился его поражению. Затем он немедленно начал другую политическую кампанию, на сей раз — борясь за должность президента США. Он делал это под эгидой Партии «Накормим голодающих», основной целью которой была победа над голодной смертью на всей планете.

Чтобы разрекламировать свою кампанию, он решил совершить одиночное восхождение на южную стену Денали, самую сложную на всей горе, зимой и почти без еды. Он желал подчеркнуть тщету и аморальность типичной американской диеты. Его тренировочный режим, помимо прочего, предусматривал сидение в ванне, наполненной льдом.

В декабре 1979 года Уотермэн прилетел на ледник Каилтна и начал восхождение, но прекратил его всего через две недели. «Отвезите меня домой. Я не хочу умереть», — сказал он пилоту. Через два месяца он совершил вторую попытку. Но в Талкитне, деревушке к югу от Денали, в которую прибывает большинство альпинистских экспедиций на Аляскинский хребет, в хижине, где он остановился, произошел пожар, и она сгорела дотла, уничтожив не только снаряжение, но и огромную подборку записей, стихов и личных дневников, которые он считал трудом всей своей жизни.

Уотермэн был потрясен этой потерей. На следующий же день он обратился в Психиатрический институт Анкориджа, но покинул его через две недели, убежденный в заговоре врачей, решивших упрятать его в психушку навсегда. Затем, зимой 1981 года, он совершил очередную попытку восхождения на Денали.