В диких условиях

В юности я многим отличался от МакКэндлесса — так, у меня не было ни его интеллекта, ни возвышенных идеалов. Но я считаю, что на нас в равной степени повлияли непростые отношения с отцами. И я подозреваю, что у нас двоих были сходная энергичность, сходное безрассудство и сходное душевное смятение.

То, что я смог выжить во время своего приключения на Аляске, а МакКэндлесс — нет, было по большому счету делом случая. Если бы я в 1977 году не вернулся с Ледяного купола Стикина, люди бы поспешили сказать обо мне, как сейчас говорят о нем, что у меня была тяга к смерти. Восемнадцать лет спустя я сознаю, что был отягощен, возможно, излишней гордыней и наверняка — невероятной наивностью, но только не склонностью к самоубийству.

На том этапе моей юности смерть оставалась таким же отвлеченным понятием, как неевклидова геометрия или супружеская жизнь. Я еще не осознавал ее ужасной необратимости и мучений тех, кто любил погибшего. Меня будоражила темная загадочность смерти. Я не мог устоять перед возможностью подойти к самому краю и заглянуть через него. След того, что таилось в этих тенях, ужаснул меня, но краем глаза мне удалось увидеть нечто запретное, загадку природы, которая притягивала не меньше чем сладостный, скрытый в лепестках, секс с женщиной.

В моем случае — и я верю, что и в случае Криса МакКэндлесса, это было совсем иным, нежели жажда смерти.

Глава шестнадцатая В ГЛУБИНЕ АЛЯСКИ

Я желал обрести простоту, естественные чувства и добродетели дикой жизни, очистить себя от надуманных привычек, предрассудков и несовершенств цивилизации … и обрести среди одиночества и величия западной глуши более глубокое понимание человеческой природы и истинных ценностей. Снежное время было предпочтительней, так как давало возможность испытать удовольствие от страданий и новизну опасности.

Эствик Эванс «Путешествие пешком, или Четыре тысячи миль по западным штатам и территориям зимой и весной 1818 года»

Дикая природа притягивает тех, кому надоели или опротивели люди и их дела. Она не только давала убежище от общества, но и была для романтиков идеальной сценой для следования культу, который они нередко делали из собственной души. Одиночество и абсолютная свобода дикой природы были совершенными декорациями и для меланхолии, и для экзальтации.

Родерик Нэш «Дикая природа и американский дух»

15 апреля 1992 года Крис МакКэндлесс покинул Картэйдж, штат Южная Дакота, в кабине грузовика Мэк[59]. Его «великая аляскинская одиссея» началась. Три дня спустя он пересек в Рузвилле канадскую границу и двинулся автостопом на север через Скукумчак и Радиум Джанкшн, Лейк Льюис и Джаспер, Принц Джордж и Доусон Крик — где, в центре города, он сфотографировал указатель, обозначавший начало автомагистрали «Аляска». «Километр 0, — гласил он. — Фербэнкс 2451 километр».

Автостоп на магистрали весьма непрост. На окраине Доусон Крик часто можно встретить дюжину унылых мужчин и женщин, стоящих плечом к плечу с поднятыми пальцами. Некоторые могут ждать попутки больше недели. Но МакКэндлессу повезло. 21 апреля, всего за шесть дней путешествия из Картэйджа, он прибыл в Горячие источники Лайэрд Ривер, на границе Территории Юкон.

На Лайэрд Ривер есть общественный кемпинг, от которого дощатый тротуар ведет к болоту и горячим источникам, находящимся менее чем в километре от города. Это — самая популярная остановка на магистрали, так что МакКэндлесс решил сойти с трассы и окунуться. Но когда он закончил купание и попытался поймать другую попутку, то обнаружил, что удача изменила ему. Никто не останавливался. Прошло два дня, а он все еще в нетерпении сидел у Лайэрд Ривер.

В пол-седьмого утра в четверг, когда земля еще была основательно промерзшей, Гейлорд Стаки вышел по тротуару к самому крупному из источников. С удивлением он увидел среди пара молодого человека, представившегося как Алекс.