В Дикой земле

Архгрра’Храгр улыбнулся, показывая острые зубы, хотя видели это только скакуны — рагххрары. Три всадника и три скакуна.

— Я вижу, вы ждали меня, доблестные воины?

— Да, о могучий тегин! — ответил за остальных старший. — Мудрый жрец Кхрага рассылает из Одинокого Клыка дозорных, веля ждать тебя дабы встретить и сопроводить! Благословение снизошло на нас, ибо мы те недостойные, которым выпала честь!

Архгрра’Храгр усмехнулся про себя — слуга Рогатых Владык узрел будущее, предвидел приближение тегина. Всё ему надо знать, ко всему быть готовым, Кхрага, подлый плут.

— Что же вы, глупцы, забыли взять заводного? Я теперь должен на крупе скакать? — ещё шире улыбнулся молодой шхаур’харрах, кладя руку на рукоять ножа.

Когда ратники бросились на тегина, он был готов и каменный клинок рассёк воздух, входя под шлем одного из них, ломаясь.

Глухо рыча в шлемах, оставшиеся попытались наколоть блудного сородича на пики, однако у Архгрра’Храгра уже была в руке сабля убитого предателя, которой он обрубил одно древко, а от острия второй пики ушёл ловким крутящимся движением. Ратники побросали неудобное вблизи оружия и достали свои сабли, подняли небольшие щиты. Они были уверены, что смогут убить тегина, ибо их было два, и на них сидела броня, а он явился из лесов, одетый в обноски, один, усталый… как же они ошибались!

Тегин, с рождения учившийся сражаться, набросился на врагов, лихо размахивая оружием, его удары были стремительны и тяжелы, он танцевал на пружинистых ногах, не обременённый весом лишнего металла, его покрытое шрамами тело набралось огромной силы за те годы, что шхаур’харрах вынужден был каждодневно выживать, пока эти глупцы несли сытую и безопасную службу! Архгрра’Храгр издавал лающий хохот, улыбался яростно и радостно, ронял слюну из распахнутой пасти. Движения ратников были для него медленными, сонными, тяжёлая сабля же повиновалась любому желанию, колотя по шлемам, щитам, пальцам, пока не перебила фаланги одному из врагов! Взвизгнув, тот упустил своё оружие, а тегин уже был тут как тут, вогнал остриё под шлем и тут же пригнулся от третьего клинка.

Бросив застрявшее оружие, он напал на последнего ратника с голыми руками, вцепился в него и стал трясти, бешено рыча, заставляя дребезжать и лаять. Вместе они повалились наземь, где тегин прижал коленом правую руку врага, дёрнул его шлем так, что лопнул ремешок, а потом вгрызся в горло. Взвизгнув, задёргавшись, тот быстро обмяк и уставился в небо мёртвыми глазами.

Архгрра’Храгр поднялся над поверженными. Он дышал громко и хрипло, руки, только что переполненные силищей, дрожали, его гнутое лицо было красной от крови и вперемешку со слюной та вязкими канатиками впускалась всё ниже, капала на землю. Тегин не проглотил ни капли.

Найдя на телах фляги с водой, он умылся как следует, прополоскал рот, омыл руки. Оглядевшись, решил прихватить одну из сабель с ножнами и поясом, бросил ненужный уже лук и сломавшийся каменный нож, а также остальное, чем жил в лесах.

За всем, что произошло, внимательно следили рагххрары. Они не испугались и не разбежались, они были достаточно умны, чтобы понимать происходящее, но, как и многие поколения их предков, эти скакуны всегда хранили молчание, соблюдая тяжёлый родовой жребий.

Тегин приблизился к ним с кинжалом одного из убиенных, заставив вздрогнуть, но не побежать. Рагххрары принимали свою судьбу. Однако не смерть ждала их, но свобода. Сняты были сёдла, срезаны с гнутых морд намордники с уздечками. Облики рагххраров поразительно походили на облики шхаур’харрах, выдавая общего предка.

— Вы свободны. Но не ты. Повезёшь меня в Одинокий Клык.

Получившие свободу, обнажённые, такие же розовокожие и щетинистые, как и сам Архгрра’Храгр, скакуны потрусили прочь вдвоём. Тегин же взлетел в седло третьего, натянул поводья, крепившиеся к наморднику, и издал лающий хохот:

— Едем в Одинокий Клык! Едем скорее!

Молодой шхаур’харрах помчался вперёд, а память указывала ему путь. Скоро он выехал на широкую дорогу, проложенную среди деревьев-великанов и помчался дальше. Вскоре он выехал из леса на простор и увидел вдали высокие стены пограничного города-крепости Одинокий клык.

Тегин сжал бока скакуна коленями и помчался, на скаку поднимая громкий вой, коим сообщал всем вокруг о завершении своего путешествия и десятки голосов перенимали это послание, передавая дальше! К тому часу, когда он приблизился к стенам города, над всеми окрестностями стоял переливчатый вой, разносивший благое известие: тегин вернулся!

Обитатели пригородов высыпали на улицы и падали на колени, надеясь, что их коснётся хотя бы пыль из-под ног рагххрара, на котором скакал Архгрра’Храгр; ворота города были заранее раскрыты для него, стражи громко выли и радостно лаяли; голоса тысяч сородичей встречали его внутри каменных стен, когда тегин мчался с вывалившимся из пасти языком по улицам, не щадя скакуна, счастливый без меры! Он вернулся на родину, он вернулся к своему народу!