В Дикой земле

В месте Силы витала нежно-голубая дымка, умеренной густоты туман, превращавший древесные стволы в подобия нематериальных теней на дальнем плане. Он не был ни сырым, ни осязаемым, лишь кожу покалывало от соприкосновения, да аромат, едва уловимый, тонкий, пряный, горьковатый, лез в ноздри и дальше, окутывал будто сам мозг. Чистая магия с огромным избытком била ключом в этой области и, говоря прямо, для присутствовавших не-волшебников это могло быть опасно. Никто не пытался окультурить такой богатый источник, никто не воздвиг капище или иную систему, справлявшуюся со сбором и выведением избытков гурханы. Дикий родник, затерянный в Дикой земле.

— Сейчас я оттолкну туман, но вы всё равно дышите реже.

— Он ядовит? — спросил Го-Дар.

— Нет. Но тетурги правы, что обходят это место стороной. Здесь повсюду разлита природная гурхана, очень чистая, но очень непредсказуемая. Для меня она совершенно не опасна, а вот вы, надышавшись, к примеру, можете потом… всё что угодно.

Командир отряда недовольно и громко загудел.

— Что это значит?

— Ровно то, что я сказал, — последовал ответ. — Может быть, превратитесь в дерево. Или в камень. Или во что угодно иное. Мутируете, отрастив лишний глаз или вовсе изменитесь до неузнаваемости; приобретёте новые способности, либо потеряете старые. Вы можете вообще исчезнуть с лица Валемара, если на то пошло. В этом месте время и пространство довольно податливы, реальность допускает недопустимое и нужно быть благодарными за то, что всё выглядит таким чистым. История знает случаи, когда дремучие, заброшенные места Силы превращались в аномальные болота, полные такого ужаса, что исследователи сходили с ума прежде, чем успевали этот ужас как следует изучить. Не дышите глубоко, не пейте воду, если увидите и, уж конечно, ничего не ешьтеФазавыбросьэтуягодубыстро!

Тобиус выбрался на большую поляну, поросшую синей травой и множеством «цветков» с щупальцами, над которой парили маленькие волшебные огоньки. Туман чистой магии расступался, не имея ничего против того, чтобы подчиниться воле человека и дать другим смертным спокойно, без последствий пройти дальше.

— Здесь, — сказал рив.

— Что здесь?! — воскликнул Фаза, ожидая беды с любой стороны.

Тобиус полез в свою сумку, порылся там, убирая Лаухальганду и достал на свет божий стеклянную банку с несколькими сверкавшими золотыми желудями в ней. Один жёлудь был извлечён и банка вернулась обратно. Серый маг прошёл по поляне, прислушиваясь к своим ощущениям, затем присел наземь и стал голыми руками копать яму. Всё глубже, всё упорнее, со всяческим старанием, бормоча себе под нос что-то, отчего под кожей возгорались синевой энергопроводящие потоки.

— Услышь слово моё, о священный плод, — произнёс он вдруг громче и чётче, беря золотой жёлудь в грязные руки, — здесь лежать тебе, в земле священной и обильной, здесь расти тебе, великим и могучим, здесь освещать тебе тьму своим живительным светом. Не забудь меня и деяния мои покуда не канешь в небытие.

Кончик жёлудя был не особо остёр, так, немножко заострён, однако надавив большим пальцем как следует, маг смог повредить им свою кожу для получения капли крови, которую вместе с грязью размазал по золотой поверхности. Жёлудь лёг в землю и был засыпан, после чего из воздуха на то место пролилась вода.

— Можем идти теперь.

— А что… а что это ты делал?!

Волшебник сгустил ещё немного воды и омыл руки, облизнул ранку.

— Я воплотил мечту многих магов, Фаза, сделал то, чего цивилы не делали на протяжении столетий, — совершил ритуал Идуа-Ивгашем. То есть нашёл место Силы и посадил в нём жёлудь златосерда. Знаете, как трудно найти такое место на севере мира? На всех них уже стоят магические школы, а те, где не стоят, находятся под надзором Инвестигации, которая никогда не позволит посадить там златосерд. Все бело-золотые дубы амлотианского Вестеррайха были вырублены, ценой больших усилий и великих жертв, дабы укрепить власть Церкви и построить дополнительную стену между интуитами и цивилами. Интуиты никогда не простят нам такого, для них убитый златосерд хуже, чем для церковников приношение младенцев в жертву Великому Нечистому посреди кафедрального собора. Однако этот ритуал… он… если то, что я читал правда, если я всё сделал правильно, если жёлудь прорастёт и приживётся, в будущем моя связь с этим деревом будет крепнуть, а моя магическая сила возрастёт быстрее и шире. Часть магии этого места будет питать и меня, где бы я ни был, в благодарность за содеянное. Потому что златосерды на свой особый лад разумны, и память их вечна как они сами.

Волшебник вживую представил, что в будущем, возможно, лет через пятьдесят-сто, возвысится над прочими, имея в Дикой земле такую опору. Вот, ради чего стоило пускаться в сумасбродные путешествия по миру, полному смерти! Вот оно, здесь! Преимущество!

— Вы ведь ничего не поняли, верно? — спросил он у своих спутников, заранее зная ответ.

— Кудесные дела, — бросил Го-Дар.

— Давайте скорее уйдём! Это опасное место! Плохое!