В диком краю (Дневник мирных приключений на Аляске)

- Мне нужен дом,- сказал Олсон и этому.- Если вы сами не дадите мне лес на постройку, мне придется украсть его у вас.

У меня нет ни дома, ни денег. Зима подходит, и я не собираюсь жить на улице...

В конце концов дали ему какую-то развалюшку для сноса, чтобы он использовал материал, но не велели строиться на берегу. Ведь Сьюард был уже поделен на участки. По кольям и столбам можно было отличить дворы от улицы, и Олсон честь по чести поставил свой домик во дворе, в чьем-то чужом дворе. Владелец участка оказался человеком терпеливым и несколько лет не трогал Олсона, но в один прекрасный день он все же потребовал, чтобы тот убрал свой дом с его земли. И вот Олсон как-то ухитрился перетащить избушку на самую середину улицы, где она удачно поместилась между тремя пнями. Некоторое время все шло хорошо, пока не наступило лето. Городская администрация Сьюарда решила подремонтировать улицу и послала бригаду корчевать пни.

- Если вам платят за корчевку пней, вы можете за те же деньги передвинуть и мой домишко,- сказал Олсон.

- Куда? - спросил старший.

- Да куда хотите.

И так избушку снова поместили на чьем-то приглянувшемся участке, и там она стоит и по сей день - аккуратный крепкий домик, от дверей которого проложены деревянные мостки к дощатому уличному тротуару. Вот уж подлинно великая свободная страна Аляска!

Сегодня весь день на редкость тихая и приятная погода. Время от времени накрапывал дождик. Тучи низко нависли над морем и спрятали от глаз горные вершины. Поверхность воды как зеркало, если не считать мертвой зыби, которую не столько видно, сколько слышно, как она плещет о берег. В сумерки мы с Рокуэллом прошлись по берегу до конца мыса, разделяющего бухты. Мы увидели зарево от зашедшего солнца, гористые острова на юге и нашу собственную бухту в полукольце защищающих ее склонов в красивом черно-белом одеянии из елей и снега. Будь у меня с собой подготовленные холсты, я мог бы сделать с этой точки много больших этюдов.

За обедом Рокуэлл несколько раз предлагал мне часть своего творожника. Мне это показалось странным. При всей его обычной внимательности и любезности это было уж что-то чересчур. Стремление услужить мне проявилось и в других вещах. В конце концов, преодолевая смущение, он признался, что решил исправиться и больше помогать мне,- а ведь я до сих пор ни в чем не мог на него пожаловаться! Итак, день закончен. И опять мне кажется, что на этой земле я с радостью прожил бы годы.

ГЛАВА VIII

РОЖДЕСТВО

Девятнадцатое декабря, четверг

Этот день надо навсегда сохранить в памяти - такая красота, тишина, покой вокруг. Вся земля, каждая ветка, каждый ствол окутаны толстым слоем пушистого свежевыпавшего снега. И весь день по небу лениво плыли нежные и легкие облака, окутывая землю то тут, то там пеленою падающего снега, в то время как где-то рядом и даже сквозь снежную завесу светило солнце. Золотистые тени, сверкающие пики, сказочный узор ветвей на фоне по-летнему голубого моря! Этот день предназначался для жизни - можно было забыть работу. Итак, мы с Рокуэллом отправились на экскурсию в лес. Сначала мы шли гуськом, благоговейно стараясь сохранить целость снежного покрова, но вскоре природные инстинкты ребенка взяли верх.

Он стал неистово носиться кругом: забирался в самую чащу, тряс деревья, осыпая себя с головы до ног, или ложился на снег и требовал, чтобы я закопал его, потом натирал снегом лицо до малинового цвета и кончил тем, что голышом искупался в снегу. Я так и сфотографировал его стоящим в глубоком снегу у края воды на фоне отдаленных гор. Потом он обсушился у мощного костра, который мы разожгли, и почувствовал себя совсем новым мальчиком, если можно себе такое представить. Утром мы делали наброски с натуры, точно барышни-любительницы. В течение дня я еще раза два повторял попытку, но с посредственным успехом: слишком уж было красиво. Конечно, пилили дрова, и с большим усердием. Пока Рокуэлл обсыхал после ванны, я подыскивал подходящую елочку для праздника и в конце концов срубил одну довольно внушительных размеров, прельстившись хорошей верхушкой. Рождество уже совсем близко. Вечером варю на печке клюкву.

Двадцатое декабря, пятница

Красивый снег быстро сходит, размытый дождем! А до рождества осталось всего пять дней, должно быть, к тому времени на земле от снега ничего не останется. Бесснежное рождество на Аляске!

День прошел без всяких событий. Часть утра пришлось потратить на прилаживание новой рукоятки к кувалде. Было слишком темно, чтобы всерьез засесть за картину, всего какой-нибудь час настоящего дневного света. Эти дни бегут так незаметно, и так мало успеваешь сделать! Работать можно только ночью при свете керосиновой лампы.

Двадцать второе декабря, воскресенье