В ДОБРЫЙ ЧАС

Евгения не отвечала. Конечно, она была страшно напугана той сценой, но скорее согласилась бы показаться трусливой, чем позволить ему заподозрить, что она боялась и дрожала только за него... Однако он, похоже, уже догадался об этом.

- Ты очень испугалась, Евгения? - повторил он нежно, все крепче прижимая ее руку к своей груди.

Она взглянула на него и снова увидела в его глазах загадочный блеск, но более сильный и яркий, чем прежде... Он так низко склонился к ней, как будто боялся упустить хотя бы один звук из ее ответа.

- Артур, я...

- Барон Виндег и его старший сын прибыли полчаса тому назад! - доложил быстро вошедший лакей.

Едва он успел это проговорить, как появился молодой барон, вероятно, увидавший из окна приехавших хозяев и сбежавший с лестницы с живостью, свойственной восемнадцатилетнему возрасту, чтобы поздороваться с сестрой, которую не видал со дня ее свадьбы.

- А, это ты, Курт!

Молодая женщина почувствовала какой-то странный неприятный укол в сердце, когда ей доложили о приезде отца и брата, которых обычно ждала с большим нетерпением.

Как только было произнесено имя Виндегов, Артур выпустил руку жены. Лицо его тотчас же приняло холодное выражение, он поздоровался со своим молодым шурином сдержанно и вежливо, как с чужим.

- Ты разве не пойдешь с нами наверх? - спросила Евгения, когда он остановился у лестницы.

- Извини, пожалуйста, но я попрошу тебя принять своего отца. Я совсем забыл об одном деле... только сейчас вспомнил. Постараюсь справиться как можно скорее, чтобы поздороваться с бароном.

И он повернулся, чтобы уйти. Евгения с братом стала подниматься по лестнице. Курт был, по-видимому, несколько удивлен этим, но, заметив бледность сестры, не решился задать вопроса, который вертелся у него на языке. Конечно, он знал, как шли тут дела. Может быть, этот «выскочка» посмел во время прогулки нанести новое оскорбление своей жене? Молодой барон бросил грозный взгляд вниз, потом с горячей нежностью обратился к сестре:

- Как я рад, Евгения, что вижу тебя опять! А ты?

Молодая женщина вынуждена была улыбнуться.

- Я тоже очень рада, Курт, бесконечно рада!

Она взглянула вниз, но в передней никого не было.

Артур, очевидно, уже ушел. Оскорбленная Евгения гордо выпрямилась.

- Пойдем к отцу! Он ждет.

Глава 11

Из всех обитателей владений Берковых только один человек смотрел на разгоревшуюся между хозяином и рабочими борьбу не только с точки зрения опасности - это был Вильберг. В его белокурой голове громоздилось столько возвышенных и туманных романтических идей, что он находил интерес и в опасности положения, и в глухом брожении, готовом ежеминутно разразиться катастрофой. Его благоговение было перенесено с Ульриха на молодого хозяина с тех пор, как тот внезапно и так уверенно принял бразды правления, что этого никто не ожидал, считая его изнеженным и слабым. Артуру, стремившемуся как можно быстрее войти в курс дел и предотвратить возможные потери и опасности, в его напряженной работе требовалась помощь только старых опытных служащих, которые и трудились вместе с ним; остальной же персонал наслаждался теперь вынужденным отдыхом, так как контора бездействовала. Вильберг воспользовался досугом, чтобы раздувать пламя своей страсти к госпоже Берков и чувствовать себя в связи с этим несчастнейшим человеком в мире.

Откровенно говоря, последнее давалось ему с трудом, потому что, несмотря на безнадежную страсть, он чувствовал себя прекрасно, но, по его мнению, только несчастная любовь могла быть поэтичной... со счастливой же он положительно не знал бы, что делать. Это обожание издали полностью удовлетворяло его, да и из-за сложившихся обстоятельств ему ничего другого и не оставалось, потому что теперь он совершенно лишился возможности приблизиться к предмету своей страсти. С того дня, как он проводил госпожу Берков через парк, ему только один раз удалось поговорить с ней. Встретившись с ним случайно, Евгения пыталась разузнать, насколько значительна и серьезна начавшаяся борьба с рабочими. Поскольку Берков категорически запретил всем служащим тревожить его супругу, Вильберг умолчал о настоящем положении дел и об отношениях между хозяином и рабочими, но не мог удержаться, чтобы не изобразить ей как можно правдивее сцену, разыгравшуюся в зале совещания между ее мужем и Гартманом; а так как он всегда во все вносил романтику, то и эта сцена в его описании приобрела такой драматический оттенок, а молодой хозяин со своей вдруг проявившейся энергией предстал таким героем, что ему показалось совершенно непонятным, отчего великолепное описание не произвело никакого впечатления на госпожу Берков.