В долине смертной тени [Эпидемия]

— Как ты помнишь, в свое время дел у меня было не меньше. Но время на звонки родителям я находил. — В голосе Германа Владимировича зазвучали знакомые с детства иронические интонации.

— Папа, сейчас не время это не выяснять. Видишь, что творится.

— Тут ты прав, ситуация ужасная.

— Я вот по какому поводу звоню, меня отправляют на карантин.

— Ты болен? — забеспокоился отец.

— К счастью нет, тест отрицательный. Но есть опасность заразиться, несколько наших сотрудников подхватили заразу. Поэтому и отправляют всех на каникулы. Вот я и подумал: почему бы и тебе не провести в моем доме некоторое время. В нем гораздо безопасней, чем в твоей квартире.

На некоторое время в трубке воцарилась тишина, Герман Владимирович обдумывал предложение сына.

— Я согласен, Миша, — решил он.

— В таком случае приезжай сегодня. Послать за тобой машину?

— Доберусь на такси.

— Тогда мы с Софьей будем тебя ждать.

Они разъединились. Ратманов почувствовал что-то вроде облечения, он опасался, что отец откажется. С его характером этому не стоило бы удивляться. Скорей следует удивляться тому, что он согласился, даже еще так легко и быстро. Значит, и он расценивает положение, как крайне тревожное. А он всегда умел трезво это делать. Все же большой опыт работы на высоких должностях. Ладно, теперь пора заглянуть к руководству и мчаться на всех парах домой.

2.

Ответный звонок отца застал Михаила Ратманова в машине. Он покосился на шофера, так как не любил разговаривать на личные темы при посторонних, особенно в присутствии обслуживающего персонала. Но выбора не было, не сбрасывать же вызов, это будет выглядеть не слишком вежливо.

— Да, папа, слушаю тебя.

— Я тут подумал на досуге, и ко мне пришла гениальная идея. Слышишь меня?

— Да, слышу. Что за гениальная идея?

— А почему бы раз такая чрезвычайная ситуация не собраться нам всей семьей. Тем более, мы лет двадцать уж точно не собирались вместе.

Ратманов невольно подумал, что скорей не двадцать, а даже больше. Но он вовсе не намерен превращать свой дом в приют для людей, которые ему не симпатичны. Даже, если они его близкие родственники. Вечно у отца возникают не гениальные, а дурацкие идеи. За последние годы он как-то позабыл об этом.

— Как ты себе это представляешь? — без всякого энтузиазма поинтересовался он.

— Элементарно, соберемся все вместе: ты со своей семьей, Алексей — со своей, плюс Святослав.

У Ратманова даже екнуло что-то внутри. Когда он предложил отцу укрыться от эпидемии в своем доме, то у него и мысли не было приглашать братьев да еще со своими домочадцами.

— А разве Святослав в Москве? — спросил он.

— Представляешь, да. Приехал несколько дней назад. А тут такое. Он мне вчера звонил. Он просто в панике.

— Ясно, — пробормотал Ратманов. — Странно, что он вернулся именно сейчас.

— Во Франции такой же ужас, как и нас, — пояснил Герман Владимирович. — И в Штатах ничуть не лучше. Он думал, тут как-то спокойней. А здесь еще хуже. Вот он и не знает, как поступить. Сидит в гостиничном номере и даже боится спуститься в ресторан.

— Надеюсь, он не голодает?

— Говорит, еду доставляют в номер.

— Хорошо, Святослава можно пригласить. Но ты же понимаешь, Алексей ни за что ко мне не приедет.

Несколько секунд в телефоне стояла тишина.

— Предоставь это мне. Если он согласится, ты примешь его?

«Очень надеюсь, что не согласится» — мысленно произнес Ратманов.

— Я жду ответа, — напомнил отец.

— Нет, — произнес Ратманов.

— Тогда я тоже не приеду, — твердо проговорил Герман Владимирович. — Либо мы соберемся все вместе, либо прячься в своем доме один.

«Мерзкий старикашка», — мысленно обозвал Ратманов отца. — Всегда хочет, чтобы все происходило только бы по его желанию».

— Ладно, если Алексей согласится, пусть приезжает, — крайне неохотно сказал Михаил Ратманов.

Он уже окончательно пожалел, что затеял этот семейный сбор. Хотел немного наладить отношения с отцом, а теперь придется терпеть еще и братьев со своими семьями. Это даже в чем-то хуже эпидемии. Еще Святослав, куда ни шло, но Алексей… Ну и семейка все же у них, даже не понятно, как такая могла возникнуть. С другой стороны, если вспомнить жизнь отца, то вряд ли стоит сильно удивляться.

Михаил Ратманов тяжело вздохнул. Кажется, ненароком он сам придумал себе нелегкое испытание. Правильно говорит его начальник, правда, только когда сильно выпьет: не хочешь больших неприятностей, не делай людям добра. Вот он неожиданно для себя захотел помочь отцу пережить трудные времена в безопасности — и получил то, что получил. И ведь теперь не отвертеться, иначе испортишь с ним отношения раз и навсегда. А он все же не последний человек в этой стране, хотя давно на пенсии. Но связи, в том числе в прессе остались большие. А в этом случае всегда следует быть осторожным.

Ратманов так глубоко погрузился в свои мысли, что перестал замечать, где они едут.

— Михаил Германович, приехали, — услышал он голос своего водителя.

Ратманов посмотрел в окно, машина стояла возле его подъезда.

— Спасибо, Гена, подожди некоторое время здесь. Поедем в загородный дом.

3.