В душе февраль, или Мне нечего терять, кроме счастливого случая (Охота на мужа-2, или Осторожно: Разочарованная женщина)

– А вы были знакомы с его женой?

– Да. Это была очень хорошая женщина и достаточно мудрая…

– И как она отнеслась к тому, что он привез вас в этот дом?

– Я же сказала, что у нее были широкие взгляды на жизнь.

– Но ведь теперь вы можете вернуться и попробовать жить на свободе. Прошло слишком много времени. В вашей квартире уже давным-давно живут другие люди, а вас, конечно же, никто не ищет. Уже и срок давности преступления истек.

– Я не хочу прежней жизни. Я не была за воротами этого дома почти двадцать лет. Мое место тут. И умру я тоже здесь… – Заплаканная женщина покачала головой.

– Ерунда! – возмутилась я. – Вы еще сможете стать счастливой. А я вам помогу, если вы поможете мне как можно быстрее отсюда сбежать. Я помогу вам с покупкой квартиры. У вас есть какие-нибудь документы?

– Нет. А кто их здесь будет проверять?

– Бог мой, у вас даже нет паспорта? Я и с этим вам помогу. Среди моих поклонников есть весьма влиятельные люди.

Елена Михайловна вновь отрицательно покачала головой и встала.

– Я и сама не знаю, зачем рассказала тебе все это. Мое место здесь. Я здесь словно в монастыре. Я ушла из мира людей и не испытываю в общении ни малейшей потребности.

– Но ведь это сумасшедший дом… Неужели вы, правда, считаете, что ваше место среди сумасшедших?

– А я и сама сумасшедшая. Я же убила человека…

– Вы не сумасшедшая. Вы поступили правильно. На вашем месте я бы поступила точно так же. – Я подошла к окну: – Там, за этим забором, совсем другая жизнь. Люди ходят по магазинам, водят детей в школу и детский сад, читают газеты, обсуждают последние события, любят, создают нормальные, полноценные семьи. Возможно, вы еще встретите достойного человека, который обязательно вас поймет и с которым вы обретете душевное спокойствие.

– Я покинула мир мужчин и не хочу в него возвращаться.

– Но ведь ваш пример единичный…

– Единичный? Да таких, как я, – масса. Просто не все могут убить человека. Другие находят в себе силы, чтобы все прекратить, и плачут до конца жизни. Третьи пытаются выйти из глубокой депрессии, сойдясь с первым встречным для того, чтобы забыться… а четвертые никогда не смогут убить, они сами кончают жизнь самоубийством.

– И все же вы женщина с тяжелой судьбой. Именно поэтому вы должны понять меня. Я не ушла из мира мужчин. В этом мире у меня есть любимый человек, который очень сильно меня любит и переживает из-за того, что я бесследно исчезла.

– Он женат?

– Вдовец. Подумайте, не отказывайте мне сразу. Если вы организуете для меня такой пустяк, как побег, я смогу сделать для вас очень многое. И никто никогда не поинтересуется вашим прошлым. Никогда. – Неожиданно для себя я погладила домработницу по седым волосам и поцеловала в щеку. – Подумайте, – еще раз повторила я и перевела разговор на другую тему. – Я так понимаю, что уже обед. Где я смогу поесть?

– В столовой вместе с Лешиком. Сейчас я вам накрою. Лешик сегодня даже не завтракал. Ждал вас. Через несколько минут все будет готово.

Глава 10

Как только я вышла из кухни, сразу же столкнулась с идущим по коридору уродом.

– Привет! – весело сказала и похлопала по уродливому плечу. – Где твоя кусучая гадина?

– В ком-на-те.

– Что ж так?

– Она пе-ре-нервни-ча-ла, ей надо отдохну-ть.

– Хорошее дело. Мне очень приятно, что ты так заботишься о своих близких. Ты ей подушку под голову подложил?

– За-чем?

– Да так, чтобы удобнее было. Кстати, а почему ты не завтракал?

– Те-бя ждал. А ты че-го та-кая весе-лая?

– По тебе соскучилась, – решила я порадовать урода.

Урод и в самом деле повеселел и, похоже, даже смутился. Он переминался с ноги на ногу, покраснел, словно только что сваренный рак.

– Ой, да ты краснеешь, как красна девица…

– Я застеснял-ся.

– А я и не думала, что ты такой трепетный.

Немногим позже мы мирно сидели в столовой и наблюдали за тем, как Елена Михайловна хлопочет по хозяйству. Она принялась сервировать стол, предварительно покрыв его накрахмаленной белоснежной скатертью. После нашего откровенного разговора я очень прониклась к этой по-своему несчастной женщине и уже не держала на нее зла. Вполне возможно, она откажет мне в помощи и не придаст моей просьбе значения. По-человечески ее можно понять. Эти люди стали ей самыми близкими и дорогими. Это ее жизнь, ее судьба.

Пахан дал ей крышу над головой, спас от тюрьмы и доверил воспитание своего единственного сына. Это ее семья, а предают семьи только нелюди. Семью можно оставить, можно из нее уйти, но только не предать… Тот шаг, на который я ее толкаю, равносилен предательству, и она вряд ли его изберет. И будет права.

– Па-па не проснул-ся? – поинтересовался урод у домработницы.

– Спит. Он вчера выпил. Ты же знаешь, после великой пьянки он спит до самого вечера. Я не буду его будить, пусть хорошенько выспится. Когда проснется, накрою ему отдельно.

При воспоминании о пахане мне стало невыносимо муторно, и я чуть было не свалилась со стула. Они еще не знают, что пахан никогда не зайдет в столовую и не потребует свою порцию. Его больше нет, он никого не побеспокоит своим присутствием.