В душной ночи звезда (СИ)

- Что? - Бод почувствовал неуверенность старой цыганки, что-то сильно мучило старуху, иначе не начала бы она, как на базаре со случайным зевакой, кружить, набивать себе цену!

У цыганки даже губы задрожали. Она покачала головой, потом зыркнула из-под бровей на незадачливого чародея, решилась:

- Король Матвей велел тебе деньги вернуть за покупку ножа того, помнишь?

- Так... (Нет, не жадничает, что-то ещё...)

- Вот твои деньги - много ты отвалил за ножичек!

- Он того стоил.

- Люди, все рома, говорят - никогда тебя не забудут! Помог ты нам, человек! Ай-ай, как помог ты нам! Спас Сашко от лютой смерти!

- И ты мне так же помогла, Галла, и я тебя не забуду! Но попроси людей своих не называть моё имя - ни к чему мне такая слава, ладно? Чего же ты хочешь?

- Князь мой, ножичек отдай! Прошу! Продавали его без моего ведома. Нужен он

мне очень - его заговорили, мне дарили: на счастье, на долгую память. Не могу с ним расстаться! Я никому, ни сыну, ни мужу не говорила, от кого ножичек, и что так дорог он мне, не знают. И я, случалось, вырезала им с тела человека и змеиные укусы, и.... Без него не могу, веришь?! - цыганку трясло, она сделалась страшной.

- Кинжал отдам, Галла. Твоя память будет висеть на нём, а мне ЧИСТОЕ лезвие нужно. Жаль, конечно, что не нашёл я до сих пор такого острого клинка. Может, добудут твои люди такой кинжал ещё раз - привезите. В цене не обижу. Я в Киеве, в Чернигове часто бываю, искал. Но с твоей сталью ничто не сравнится.

- Да, - закивала головой цыганка. - И за это он тоже мне дорог. Спасибо.

- Спасибо мало, - улыбнулся Бод. - Деньги за ножик мне не сейчас, потом вернёте. Ты узнаешь, когда я дома буду, или дождёшься - я в табор пожалую?

- А сейчас ты что, не домой? Ты силён, заживут скоро раны как на собаке. Я и слова нужные над ними читала.

- Ты хоть знаешь их, нужные слова? - улыбнулся одними глазами Бод. (Нет, весело иногда угадывать людские помыслы!) - Если ты будущее моё разглядела, почему не поняла, что не пойду я сейчас домой, и выздоравливать не спешу.

- Правильно, - захихикала цыганка и забренчали на костлявой груди монеты, нанизанные в несколько рядов, - пусть сама беленькими ручками тебя на ноги поставит. Ты же к ней летел, когда на тумаки нарвался. Но не думай - и я непроста. Тогда под замётом я что надо, шептала: чтобы не начали тебя резать или гвозди в пяты забивать. Рома знают, подтвердят. И кое-что и я могу: только отходными молитвами отца Никифора ты бы с того света не вернулся.

- Знаешь, Галла, - встрепенулся Бод, довольный, что мысль вовремя пришла в слабую ещё голову. - Вы на зиму здесь останетесь или съедете? Где вам зимовать разрешили? Я бы чуть позже наведался к тебе. Дело есть, и заплачу, старая, если поможешь.

- Зимовать сказали* в селе за Ведрыц-рекой, близко. Мы, пока тепло держится, до последнего сниматься не будем - ехать всего три версты.

Цыганка что-то думала, прикидывала, пристально вглядываясь в лицо Бода. И на его немой вопрос ответила:

- Я подарок тебе сделать хочу - понравился ты мне.

И, как хотел, обрадую тебя, хворый. Слов хороших могла бы наговорить, чтоб ты утешился, но это всё не то. Что слова! На, держи: оно тебе до пары, а значит, так суждено.

На ладони старой Галлы дробной густо-красной каплей блестнул лал на перстне - таком, как у Анны.

- Ух! - даже привскочил на лавке Бод, но сильная боль резанула в груди, избитое, измятое тело возмутилось, отозвавшись болью в каждой мышце, в каждой косточке. Он со стоном опустился обратно на постель, натянул съехавшую с лавы солдатскую дерюгу.

- Где взяла, мать?

- Обрадовался?

- Очень! Только не знаю, чему.

- Знаешь, знаешь, ума тебе не занимать. Это кольцо не продажное, не купленное: случайно нашлось. Ты, вижу, ведаешь, где второе такое же. Теперь узнай, куплено ли то кольцо, или подарено, или само нашлось, и решай - вместе им

быть или нет? Если судьбы у колец не похожи - не надо держать их рядом,

обойдётесь и без них. Ты справишься.

Ты, милый, какой-то не такой, особенный... Сильный, что ли? (Старуха, как травяной стебель в пальцах, покатала свою мысль). "Особенный! Этот бортник особенный - точно. И сила его не просто мужская, нет, не то... Интересно, что за человек?" Договорила:

- А вот если пришло и к ней кольцо без денег, так, рукой подано, тогда, милый князь, радуйся.

И цыганка подалась к двери - в светлицу кто-то направлялся.

У порога бросила через плечо:

- А что я тебе про будущее сказала, всё равно не отменить, так назначено!

Мрачно блеснула глазами и показала сухим тёмным пальцем вверх.

Бод остался лежать, больной, неподвижный, в то время как душа его сейчас была на перепутье: он не знал, что всё это значит, и к чему ведёт его судьба?

Кондрат разглядывал Бода, лежавшего в смятении чувств, измятого, с разбитым лицом.

- Давай ко мне, милый человек, до полного выздоровления. Мои женщины душевные, выходят лучше всех. В моём доме тебе хорошо будет.

Бод смотрел на него, молчал. Кондрат присел на лавку рядом, туда, где только что сидела Галла, промолвил тепло и сердечно: