В двух шагах от рая (СИ)

Я тогда только получил лейтенанта, по сути – это была моя первая серьезная операция. Майор Лацис молча указал направления, и мы двинулись. Задание простое – зачистить плацдарм для техников. На нашем участке они должны были устанавливать очередную штуковину для… кто знает, для чего. Наверное, для еще более эффективного уничтожения себе подобных. Я двигался в паре с Якутом. К голым скалам лепились домики местной деревеньки. Штуковина техников работала в связке с другими установками, так что передвинуть ее на незаселенный участок берега, как нам сказали, не представлялось возможным.

Вот и первый дом – плоские камни, сложенные друг на друга и скрепленные неким подобием ила. На торчащих из крыши палках сушатся сети. Запах рыбы. Якут – опытный прапорщик, за спиной у которого десятки подобных операций, не рискует. В узкое окно, разбив стекло, он кидает гранату. Осколочную. Сразу, после взрыва, мы врываемся в дом. Каменный стол – дерево в этом районе Кудана редкость, каменные скамейки, печь, на краю которой исходящий паром глиняный горшок. Странно, но уцелел. Женщина и девочка. Мать и ребенок. Судя по вареву – собирались обедать. Тело матери иссечено осколками, возможно, когда упала граната, она наклонилась к ней, ибо больше всего пострадало лицо – сплошное месиво. Девочка еще дышит, но и она не жилец. Красная одежда и лужа крови расползается по полу.

- Давай, - Якут кивает на нее.

Сперва я не понял, что от меня хотят. Помочь? Но здесь нужен медбокс, и то неизвестно, справится ли.

- Давай, она же мучается.

Тогда до меня дошло. И я убил ее. Первого человека в своей жизни.

- Смею предположить, логичнее всего идти вдоль берега, рано или поздно кого-нибудь встретим.

Воспоминания с трудом отпускают меня.

- А вы как думаете, Тадао?

- Да, пошли… куда-нибудь.

2.

СИТА

- Давно хотел спросить, вы же буддист? – спросил Кельвин.

- Ну, да, - в густом тумане Нижнего, даже голоса звучали как-то по особенному глухо.

- И при этом – военный.

Тадао молчал, ожидая продолжения.

- По вашей религии – жизнь священна, как же вы – воин, оправдываете убийства, - на последнем слове голос монаха дрогнул, - ну, для себя.

- Зачем тебе? Твоя религия, да любая, собственно, также не поощряет убийства, а христианство, если не ошибаюсь, еще и против самоубийства. Собрался укокошить кого-то, святой отец, или свести счеты с жизнью?

Голос был полон иронии, но Сита расслышала боль за последней фразой. Теперь, после того, что она узнала в пещере, Сита по-новому смотрела на военного. Особенно, когда он язвил, за каждым словом, ей виделась боль. И желание смерти.

- Нет, нет, что вы… - мешок был судорожно сжат.

- Что ж ты с ним все таскаешься, - Тадао кивнул на ношу монаха, - у тебя там часом не бомба?

Тот побледнел, потом покраснел, потом губы родили едва слышное:

- Нет.

- Тогда что?

- Вы специально уходите от моего вопроса?

Колонна все еще виделась огромной стеной, которая упиралась в далекую громадину Верхнего Города. Людей, как и иных существ, они пока не встретили, возможно, не очень далеко отошли. Тропа вилась между разновеликими камнями, Тадао несколько раз забирался на наиболее высокие, только, чтобы убедиться, что туман по-прежнему ограничивает видимость. Сита попыталась вспомнить хоть один из ужасов, что писали о Нижнем Городе – ничего не пришло в голову. В одном исследователи проявляли единодушие – в Нижний лучше не соваться.

- У меня был Учитель, в Академии. Он с собой постоянно носил марлю и кисточку, - Тадао поднял камень, бросил его в океан, жидкость поглотила его с глухим чавканьем. Как болото.

- Зачем? – Сита едва узнала собственный голос. Однажды, они с Майком посетили турецкую баню – схожие ощущения, только не так жарко.

- Если на его пути попадалась гусеница, или иная козявка, с помощью кисти он смахивал ее на марлю, и убирал, чтобы никто не мог оборвать эту жизнь.

- И?

- У него было прозвище – Мясник Умани. Умань – это планета, местные на ней подняли восстание… впрочем, не важно. Учитель подавил его, буквально, утопив планету в крови. Мужчины, женщины, старики, дети. Я ответил на твой вопрос?

- Э-э, не совсем… я не понимаю…

- Никак, святой отец, никак. Жизнь священна, убийство нельзя оправдать, но каждый для себя придумывает какие-то оправдания: не было выхода, выполнял приказ, или он – или я, все равно умрет, меньшее зло.

- И вы тоже, для себя?..

- И я тоже для себя. Если собираетесь кого-то убить, придумайте свое.

- Но это же… все равно ложь, самообман.

- Тогда не убивайте.

- О, новенькие, да новенькие, я всегда узнаю новеньких и всегда встречаю, да встречаю.

То, что появилось из-за камня, некогда носило гордое имя – Человек. Теперь, чуть менее гордо оно носило груду отвратительно пахнущих лохмотьев. Через них просвечивалось худое тело, все в струпьях и язвах.

Ойкнув, Сита спряталась за спинами мужчин.

- Что, наверху не сбылись желания, да желания. Сюда пришли. Все приходят, да приходят. А зачем, сами не понимают. Берите пример с меня, да с меня.

- Ты кто? – Тадао слегка отступил, и запах, исходящий от существа, был не последней тому причиной…