В двух шагах от вечности

У этого был тупоносый карабин, с виду похожий на импульсник – нелетальное полицейское оружие. Но Макс уже видел такую модификацию – «Отбойник», или «Jackhammer». Не кустарная, а фабричная модификация. В ней фокусированный пучок ультразвука усилен в десятки раз, и дает эффект выстрела из дробовика, но нет ни частиц, ни рикошетов. А на расстоянии в десять метров этот sonic boom полностью рассеивается. Незаменимо для полицейских операций.

И вот худощавый «матадор» из Гвадалахары по имени Альваро, подошел ко второму пленному – смуглому парню лет двадцати в футболке, кроссовках и спортивных штанах, с синевой щетины на лице. Когда этого «спортсмена» задержали, на нем была бейсболка, повернутая козырьком назад, но она слетела, когда его лицо сапогами превращали в месиво. Он явно тоже был не из интеллектуалов, со взглядом злого волчонка. Когда его взяли, при себе у него был выкидной нож и самодельный пугач с резиновыми пулями, над которыми «матадоры» долго смеялись. Тут на улицах нормальными считались только свинцовые. Но от задержания это его не спасло.

– Твое последнее слово, чико, – широко улыбнулся каратель. Зубы у него были ухоженные, отбеленные. Явно не нищий, хотя тут и не было прямой связи с уровнем дохода. Многие обитатели дна тоже пытаются пустить пыль в глаза.

Молодой повстанец – который мог присоединиться к революции всего пару часов назад, – успел раскрыть рот. Попытался придать лицу простого дворового пацана выражение то ли гордости, то ли гнева. Явно собирался сказать что-то резкое, но ему не дали. Выстрел прозвучал раньше, чем он успел произнести хоть звук. И верх его черепной коробки подлетел, как крышка перегретой кастрюли, высвобождая содержимое. А каратели вновь разразились глумливым хохотом: «Скучно с тобой, амиго. Совсем безмозглый».

Третий пленный не смог сохранить такое же достоинство. Штаны у него были мокрыми – когда пленных волочили сюда, многих не раз роняли в жидкую грязь. Но этого не роняли – он действительно обмочился от страха.

– Отведите меня к сеньору капитану! – заблеял худой метис в дутой куртке, светлых блестящих брюках и туфлях с острыми носками, похожий на мелкого воришку. Его глаза бешено вращались в глазницах. – Я… только не… а-а-а!

Железная рука-манипулятор «Handy-М», надетая на одного из палачей как третья хватательная конечность – взяла его за голову, словно поместив ее в тиски, так что металлические пальцы-клешни оказалась на висках. Чуть слышно заработали моторы. И миг спустя голова парня, который мог не иметь к повстанцам никакого отношения, сложилась как выдолбленная тыква, если наступить на нее сапогом. Глаза вылезли из орбит, кровь брызнула во все стороны. Часть попала на двоих палачей. Но никто из них и бровью не повел.

«Это все не настоящее, – метнулась в голове Максима спасительная мысль. – Это, мать его, страшный сон».

Механическая рука с сервоприводами облегчала жизнь рабочим ручного труда, помогала держать тяжелые грузы. А здесь с ее помощью таким же пролетариям дробили черепа.

Каратели довольно загоготали. Здоровенный толстяк в черной форме без знаков различия, судя по всему, командир или вожак бригады, каудильо, одобрительно похлопал очередного убийцу по плечу.

В прежней жизни старший «матадор» был продавцом в Лавке органического мяса.

«Какой неуч придумал эту торговую марку? – пронеслось в голове у Максима. – Любое мясо органическое. Хоть из сои, хоть клонированное, хоть из принтера…»

Но мысль сдуло, как порывом урагана, потому что бывший мясник пошел, широко зевая, вдоль ряда пленных, стреляя им в затылок из небольшого рейлгана с пистолетной рукояткой, будто снова открывая бутылки. Пленных было почти три десятка. Они падали один за другим лицом вниз. По шеренге пронесся истошный крик. Никто не мог убежать или наброситься на палачей – магнитные наручники держали крепко, а у самых опасных были скованы и ноги. Только несколько человек, самых измордованных или слабых, каратели оставили без наручников. Видимо, на всех устройств не хватило.

Убив восьмерых, каудильо остановился, чтоб перевести дух. Судя по профилю, он страдал от ожирения и гипертонии. Его айдент был синий, а не красный, – потому что система давала оценку с точки зрения государства, а для государства он был законопослушным и полезным гражданином.

«Матадоры»… Было в этом испанском назывании вещей своими именами что-то правильное и честное. Не миротворцы, не спасатели и не освободители. Убийцы. То, что написано на упаковке.