В дыму

Кровь пропитывала юбку, стекала меж пальцев на пол.

– Доволен? – Ильма впервые посмотрела на собеседника откровенно зло. – Тебе нравится, как я истекаю кровью?

Ему не нравилось. Эрнесто побледнел ещё больше, а револьвер в его руке и вовсе заходил ходуном.

– Прости… – с трудом выговорил он через несколько минут. – Прости, я не хотел… Это как-то само вышло…

– Что, всё ещё хочешь меня убить?

– Нет, – замотал головой Эрнесто. – Не хочу. Совсем. Но и уйти без денег я не могу.

– Так ты же взял часть золота. Уверяю тебя, в твоих карманах сейчас очень и очень приличная сумма. Там, куда вы уедете, вы сможете начать на эти деньги новую жизнь. Не отбирай последнее, что у меня осталось.

И, видя, что он ещё колеблется, добавила:

– Господи, да это же деньги моего отца! Отца, которого убили только этим утром! И ты заберёшь у меня их все после того, как продырявил мне ногу?

Эрнесто замотал головой, быстрым движением вытер пот со лба и сказал:

– Ты, наверное, права. Наверное… Нам хватит. В конце-то концов, нам нужно просто убраться подальше из этого города, так? Чёрт с ним, с золотом. У меня достаточно. Да, да, достаточно.

Не опуская пистолета, он попятился к выходу и растворился в темноте дверного проёма. Ильма слышала, как он спускается по лестнице, пока отрывала от простыни кусок, чтобы сделать импровизированный жгут.

Главным сейчас было остановить кровотечение и выжить, остальное успеется.

Безумец Говорят, убийц тянет на место преступления. А может, ему просто хотелось выпить. Он шагал по улицам, натыкаясь на больных, голодных, обездоленных людей, чей век, как и его, близился к концу. Безумец лишь искал последний причал для своего путешествия.

Пистолет из руки он не выпускал с тех пор, как на него напала компания из четырёх молодых ребят. У них были свинцовые трубы в качестве оружия и желание выместить злобу на случайном прохожем в качестве основной мотивирующей эмоции. У безумца же эмоций не было, так что он спокойно подстрелил троих, четвёртый оказался умнее и сбежал. Преследовать его, конечно же, безумец не стал.

Спустя полчаса блужданий он наткнулся на бар «Чайка на кране», в котором ещё утром убил человека. «Человека»… если можно его так назвать. Бармен, конечно, получил по заслугам, но его смерть была слишком уж простой, слишком уж быстрой.

Безумец стоял перед баром, позволяя болезненным мыслям лениво течь в его голове, когда дверь бара вдруг распахнулась, а на пороге появился бледный молодой человек в костюме с оттопыренными карманами. Неизвестный застыл на мгновение, потом сунул руку за пояс и вытащил револьвер.

Рефлексы у безумца сработали быстрее. Он поднял свой полуавтоматический пистолет и нажал на спусковой крючок. Тощий парень пошатнулся и прислонился к стене, выронив револьвер. По его белой рубашке стало расползаться красное пятно, а сам он, не веря своим глазам, дотрагивался до крови и подносил пальцы к глазам. Потом ноги перестали его держать, и он быстро сполз по стене вниз. Так и не сказав ни слова, он тихо умер.

Заинтригованный не столько личностью убитого, сколько содержимым его карманов, безумец присел на корточки рядом с телом и достал из кармана пиджака небольшой серый мешочек. Заглянул внутрь и увидел золотые монеты. Разочарованный, он бросил мешочек и шагнул в бар.

Ильма Выстрел раздался, когда она затягивала жгут на ноге. Этот выстрел мог означать всё, что угодно – например, Эрнесто мог выстрелить в кого-то, кто захотел отобрать у него деньги или просто напугал… Да, это возможно, но куда вероятнее был иной исход. Всё-таки учитель географии был не очень-то хорошим стрелком и выстрел в Ильму, наверное, был первым в его жизни. Куда вероятнее, что на него самого напали. И, скорее всего, убили. А если нападавшие найдут при Эрнесто деньги, они наверняка захотят обыскать и бар. В таком случае раненой беззащитной девушке здесь делать нечего.

Ильма встала, опираясь на кровать, и осторожно, стараясь не слишком громко шипеть от боли, двинулась к лестнице. Снизу послышались шаги.

Кто-то ходил там, и ходил один. Спустившись по ступенькам – на что, казалось, ушла целая вечность! – девушка выглянула из-за угла в зал.

За стойкой сидел мужчина лет тридцати. Перед ним стояли бутылка виски и наполовину наполненный стакан.

– Я тебя слышу, – сказал мужчина. – Выходи. А то я могу неправильно тебя понять и пристрелить.

Ильма вздрогнула и замерла, поняв, что её заметили.

– Выходи, – спокойно повторил мужчина. – Пока что я стрелять не собираюсь.

Осторожно и нерешительно она вышла в зал. Посетитель не смотрел на неё, он просто пил свой виски. Рядом с бутылкой на стойке лежал его пистолет – увидев его, она вспомнила о выстреле и метнула взгляд на дверь. В проходе, тихо и неподвижно, сидел Эрнесто, а рядом лежал мешочек с рассыпанными золотыми монетами. От этого зрелища у Ильмы мурашки пробежали по коже.

– Это твой друг? – спросил мужчина за стойкой.

– Нет, – тихо ответил та. – То есть, да. Он был моим другом.

– Ограбил тебя? – Мужчина впервые повернул к ней голову. – Подожди-ка, а ведь я тебя знаю. Ты дочка владельца бара.