В ее постели

– При всем моем уважении, лорд Шеллон, я вынуждена отклонить эту просьбу. Лайонглен нездоров.

Шеллон нетерпеливо кивнул.

– Мы слышали о том, что он болен, – потому и не поднял знамя Баллиоля или Эдуарда. Потом по округе прошел слух о его женитьбе. Я весьма сожалею, что ему нездоровится, но нам все равно необходимо встретиться с ним – тотчас же, – дабы обговорить крайне неотложные дела.

Она сжала амулет, свисающий на цепочке вокруг шеи, стиснула камень так крепко, что он врезался в ладонь. Эйтин не разжимала пальцы, чтобы не выдать предательскую дрожь. Большой зеленый гранат – тот же камень, что украшает чашу Святого Грааля, – стал средоточием ее энергии и придавал сил, чтобы пройти через это испытание. Собравшись с духом, Эйтин постаралась придать себе царственной холодности.

– Это невозможно, лорд Шеллон. Я сожалею, что ваше путешествие из Гленроа было совершено впустую. – Эйтин испытала гордость: ей удалось придать своему голосу нужный тон непреклонности.

Глаза Шеллона сузились, он явно не привык к подчинению.

– Леди Эйтин, последние две недели мне приходилось иметь дело с женщинами клана Огилви, поэтому меня не удивляет ваш отказ исполнить мое распоряжение. Кажется, у вас с моей женой гораздо больше общего, чем просто внешнее сходство.

Дракон Шеллон сделал несколько шагов по направлению к ней, без сомнения, чтобы запугать Эйтин мощью своего устрашающего присутствия. Эти темно-зеленые глаза обладали силой прорываться сквозь защитные барьеры ее разума, обнажать все мысли. Эйтин закусила губу, несколько мгновений изучая грозного воина. В Шеллоне пылал таинственный огонь, древний огонь, и он горел ярче, чем у любого другого. Чертовски затруднительно. Никогда еще она не видела человека, окруженного такой темной, таинственной аурой.

Эйтин испытала облегчение, что Джулиан Шеллон женился не на ней, а на ее кузине Тамлин. Несмотря на греховную привлекательность, Шеллон внушал страх. Только дураки и слепцы не испугались бы могущественного Дракона. Не в состоянии встретиться с его пронзительным взглядом, Эйтин отвела глаза – из страха, что он разгадает всю ее ложь.

Ее взгляд столкнулся с завораживающим взглядом Сент-Джайлза, и внезапно его устрашающий кузен пропал из ее мыслей. Каким бы внушительным и неотразимым ни выглядел Джулиан Шеллон, не он, а Деймиан привлекал ее. Странно, что она совсем недавно была поражена их сходством. Теперь эта похожесть утратила силу; именно их различия завораживали Эйтин.

Ее тело, душа, сердце были околдованы Деймианом Сент-Джайлзом, они навсегда связаны с этим темным, таинственным воином.

– Леди Эйтин, боюсь, вы не понимаете. Я не прошу увидеть лорда Лайонглена – я требую этого. Эдуард назначил меня господином Глен-Эллаха. Посему мои приказы будут выполняться беспрекословно.

– Всего Глен-Эллаха? – чуть слышно проговорила она. Он кивнул:

– Всего, включая Койнлер-Вуд… ведь, как я полагаю, именно это вас интересует.

Она сделала глубокий вдох и сжала губы, борясь с поднимающейся яростью.

– Эдуард не имеет права распоряжаться здесь. Мои титулы и земли перешли ко мне согласно древней хартии клана Огилви. Право наследования, таким образом…

– Да мои уши уже онемели, слушая про все эти ваши пиктские обычаи, – нетерпеливо отмахнулся Шеллон. – Я ведь женился на наследнице Огилви? Эдуард – верховный правитель Шотландии. Его приказы становятся законами по сюзеренитету. Шотландская армия разгромлена. Большинство представителей шотландской знати либо мертвы, либо в плену у Плантагенета.

– Либо их расположение куплено за английское золото и титулы, – дерзко усмехнулась Эйтин. – Каковы бы ни были мысли Эдуарда Длинноногого по этому вопросу, Койнлер-Вуд мой.

Шеллон послал ей беглую улыбку.

– Не заблуждайтесь на этот счет, миледи. По хартии Эдуарда я владею обоими гленами. Этого не изменить. Ваша кузина – моя жена – примирилась с этим, и я полагаю, она не находит свою участь такой уж тяжелой. Хватит разговоров. Я желаю видеть Лайонглена – немедленно.

Эйтин попыталась сглотнуть, но не смогла. В горле слишком пересохло. Она силилась удержать взгляд на лорде Шеллоне, но глаза то и дело устремлялись к Деймиану.

– Мне очень жаль, лорд Шеллон, но вы не можете увидеть Лайонглена. Он болен… тяжело болен.

Глаза Деймиана сузились.

– Насколько болен?

– Слишком болен, чтобы принимать кого бы то ни было. Если вы объясните мне причину вашего визита, я постараюсь передать ее так, чтобы он понял. Но заметьте, я ничего не обещаю. – Разумное замечание, она и в самом деле не уверена, как много услышит человек, уже около двух месяцев находящийся в могиле.

– Леди Эйтин, я увижу Лайонглена. Сейчас же, – повторил Шеллон.

Эйтин сделала шаг назад, взглянула на Деймиана, но и там увидела неумолимость. Эйтин надеялась, что они примут ее отговорку и уедут и ей не придется вытаскивать на свет весь свой арсенал лжи. Чем больше лжи она произносила, тем менее правдоподобной казалась она даже ей самой. Эйтин на шаг попятилась, затем остановила свое трусливое отступление и выпрямила спину.

– Я леди Лайонглен. Я решаю все вопросы, касающиеся поместья.