В его власти, или Беременна от монстра

— Что, детка, просто оттянуть трусики в сторону и трахнуть тебя? — интересуется Покровский, — Прямо здесь?

Марат так сильно впивается пальцами в кожу на бедрах, что наверняка останутся синяки. Плевать!

Он входит в меня резким толчком и мне так нестерпимо хорошо от его грубой силы. Вскрикиваю, подаваясь вперед и… просыпаюсь.

Внизу живота ныло от возбуждения. Со стоном я рухнула на измятые простыни, обессиленно выдохнула и закрыла глаза. Как же я ошибалась, думая, что после случившегося хотя бы прекратятся эти сны. Но нет, все стало еще хуже. Теперь я знала, как может быть хорошо с этим мужчиной, и каждый сон был откровеннее другого.

Я чувствовала себя разбитой. Каждый. Чертов. День. Ждала, что Марат хотя бы вспомнит обо мне, скажет пару слов… или просто придет снова в мою комнату. Пусть даже так, я готова была и на это. Лишь бы еще раз ощутить себя такой же нужной, желанной. Его запах — смешение мускуса и морской свежести — как будто впитался в кожу. Иначе как объяснить, что я ощущала его везде?

Даже несколько раз пришлось нарушить установленные правила и попасться Марату на глаза, когда я накрывала на стол. Но Покровский начисто игнорировал меня, словно в тот момент в столовой никого не существовало. А когда я попыталась заговорить, так зыркнул, что пришлось быстро исчезнуть. Мне все еще нужна была эта работа. Так что, Аня, придется тебе заткнуться, сцепить зубы и сделать вид, будто ничего и не было.

В конце концов, Покровский ничего мне не обещал, это просто был классный секс без обязательств. Через неделю я уже смирилась. Но когда через неделю он драл в том же кабинете миниатюрную блондинку-модель, внутри что-то умерло. Вот тогда я его возненавидела всей душой. Как я сразу не разглядела эту мудацкую натуру?

Я просто горничная, которой дико нужна эта работа. Соберу деньги, выйду фиктивно замуж, усыновлю или удочерю кроху и буду счастлива. Надо только еще немного потерпеть, чтобы накопилась нужная сумма, и подыскать нормальную работу. И к черту этого Покровского.

******

— Дайте тесты на беременность, пожалуйста, — говорю я и, подумав, добавляю, — штук десять. Разные, если можно.

Еле уняла дрожь в руках, когда расплачивалась за тесты и сгребала их в сумку. А когда возвращаюсь в дом Покровского и запираюсь в ванной, я уже на грани истерики. Полмесяца прошло с момента совместной ночи с Маратом, и вот ее последствия.

Задержка была уже пять дней. Пять! Дней! Было время, когда эта новость сделала меня самой счастливой женщиной. Еще несколько лет назад я ждала задержку больше всего на свете, больше, чем любой самый дорогой подарок. Потому что надежда, что внутри меня уже растет малыш, и была тем самым подарком. Настоящим чудом!

Но не теперь. Это значило только какие-нибудь временные проблемы со здоровьем, только и всего. Потому что десятки врачей, у которых я побывала за пять лет, не могли ошибаться. «Бесплодие» — этот приговор ставили раз за разом.

Я прошла десятки обследований, месяцы под наблюдением докторов, две попытки ЭКО, на которые я потратила все сбережения… Но чуда не случилось. В тот момент, когда врач два года назад провел последний осмотр и взглянул на меня с дежурным сочувствием, я просто сломалась. Поняла, что никогда больше не смогу решиться на это. Слишком больно.

Выполнять все, абсолютно все предписания, пить горсти таблеток, чуть ли не поселиться в больнице — это не так уж страшно. А вот просыпаться каждое утро с надеждой, с замиранием сердца прислушиваться к себе, в надежде на то, что малыш все же выживет, ждать результата обследования, как приговора… Это было слишком. Раз за разом проходить через это просто невыносимо.

Я просто поняла, что больше не выдержу. Или сойду с ума, если буду надеяться на мизерные шансы, или просто смирюсь. Не всем в этой жизни дано стать мамой, и как бы горько не было, эта беда была и моей тоже. Но еще все же оставалась возможность почувствовать себя матерью. Ведь можно, в конце концов, усыновить малыша из детдома. Это хороший выход — сделать маленького человечка счастливым, подарить ему дом, семью. И услышать наконец заветное «мама».

Правда, мой муж считал по-другому. И после угроз и скандалов заявил, что ему не нужны «чужие отбросы» и дефектная жена. «Потому что женщина бесполезна, если не может родить», так он сказал.

Я крепко зажмуриваюсь и сглатываю горький комок. Даже спустя два года после развода эти слова звучат так, будто в грудь всаживают раскаленный клинок.

На телефоне звенит будильник и не сразу удается его выключить, так сильно дрожат руки. Да меня всю колотит сейчас от паники! Я просто боюсь взять тест в руки и посмотреть результат.

Несколько минут трачу только на то, чтобы выровнять дыхание и прийти в себя. Нельзя дальше тянуть, иначе просто не хватит сил решиться.

Выдыхаю. Мне нечего терять.

Беру тест в руки. Следующий. И еще один. На каждом из них один и тот же результат.