В её глазах

И тут я налетаю на кого-то. Внезапный толчок, удар чьего-то тела о мое, ошеломленный вскрик – и я отлетаю назад, даже не сообразив, что произошло. Мне, впрочем, удается удержаться на ногах – в отличие от другой женщины. Первое, что бросается мне в глаза, – это туфли, в которые обуты ее разбросанные по земле ноги. Изящные кремовые лодочки на невысоком тоненьком каблучке. Подошвы совсем не стерты. Я автоматически хватаю ее за руки и пытаюсь поднять.

– Ох, простите, пожалуйста, я задумалась и не смотрела, куда иду, – бормочу я.

– Нет, это я виновата, – слабым голосом, который повисает в воздухе, точно нити сахарной ваты, возражает она. – Я не смотрела.

– Ну, значит, мы обе идиотки, – заключаю я с улыбкой.

И лишь когда она поднимается, высокая и тоненькая, как тростинка, я, холодея от ужаса, понимаю, кого сбила с ног. Это она.

– Это вы! – восклицаю я невольно, не успев прикусить язык.

Прекрасное утро, ничего не скажешь. Лицо у меня пылает. Она в замешательстве смотрит на меня:

– Простите, мы разве знакомы?

Мимо нас от здания школы проплывает группка мамаш с колясками, и я пользуюсь этой передышкой, чтобы скрыть смущение. К тому времени, когда они проходят мимо, я выдавливаю из себя как можно более непринужденную улыбку:

– Нет-нет, мы никогда не встречались. Дело в том, что я работаю на вашего мужа. На полставки. Я видела вашу фотографию у него на столе.

– Вы работаете с Дэвидом?

Я киваю. Мне нравится, что она сказала «с Дэвидом», а не «на Дэвида».

– Я только что проводила его до работы, – говорит она. – Захотелось с утра немного пройтись. Да уж, мир тесен.

С этими словами она улыбается, и я понимаю, что она и в самом деле ослепительная красавица. В тот раз я видела ее мельком и не успела толком разглядеть – хотя кто бы на моем месте успел, в панике спеша спрятаться в туалете? – и у меня была надежда, что она просто удачно вышла на фотографии. Но нет. Рядом с ней я тут же чувствую себя нескладной толстухой и поспешно заправляю за ухо прядь волос, как будто это каким-то образом придаст мне презентабельности.

На мне поношенные джинсы и толстовка с пятном от чая на рукаве, и я не удосужилась перед выходом из дома даже подкрасить ресницы. Она смотрится недостижимо шикарно – с небрежным пучком на голове, одетая в бледно-зеленые льняные брюки с темно-зеленым свитером навыпуск. Видение в пастельных тонах, которое должно бы выглядеть слащаво, но почему-то не выглядит. Она отлично вписалась бы в обстановку где-нибудь на яхте на юге Франции. Она моложе меня, ей, наверное, нет еще и тридцати, но при этом выглядит она как взрослая женщина. А я выгляжу как распустеха. Они с Дэвидом, должно быть, изумительная пара.

– Я Адель, – представляется она.

Даже имя у нее экзотическое.

– Луиза. Прошу прощения за мой вид. Утром вечно собираешься впопыхах, а когда мне не нужно на работу, я предпочитаю лишних полчасика поспать.

– Глупости, – отмахивается она. – Вы прекрасно выглядите. – Она колеблется, явно собираясь что-то сказать, и я было решаю, что она хочет попрощаться и отправиться дальше по своим делам, как она вдруг добавляет: – Послушайте, не хотите выпить кофе? Я, кажется, видела на углу какое-то кафе.

Это не лучшая идея. Я отчетливо это понимаю. Но она смотрит на меня с такой надеждой во взгляде, а меня прямо-таки распирает от любопытства. Это жена того-мужчины-из-бара. Дэвид женат на этом прекрасном создании, и все же он целовался со мной. Здравый смысл настойчиво подсказывает мне, что нужно придумать какую-нибудь отговорку и уйти, но, разумеется, я его не слушаю.

– С удовольствием выпью с вами кофе. Только не там. Через десять минут туда набьются все школьные мамаши, а это, можете мне поверить, удовольствие ниже среднего. Если, конечно, вы не любительница детских воплей и группового кормления грудью на людях.

– Нет, я точно не любительница, – смеется она. – Тогда ведите, а я пойду за вами.