В финале Джон умрет

Охранник в здании Пятого канала, страдавший от крайней степени ожирения, сообщил нам, что Векслер ушел с работы раньше обычного. Мы почти отчаялись, но тут в расследовании наступил прорыв — Джон догадался посмотреть адрес Векслера в телефонной книге.

Мы немного поплутали, но в конце концов нашли дом, в котором жил Векслер, а перед ним — «бьюик» с номером 5SPRTS. После небольшой дискуссии мы пришли к выводу, что это должно означать «5–й канал — Спорт» и что машина принадлежит Векслеру.

— Мятные конфеты у тебя? — спросил Джон по пути к четырехэтажному зданию. — Постучи в дверь, а когда Векслер откроет, затолкай ему в глотку несколько леденцов. Если (Есле этого он будет вести себя как обычно, мы ничего не предпринимаем — просто выясним, что ему известно про Молли и все остальное. Если проблему удастся решить с помощью мятной конфеты — отлично, а если нет, то оставляем доктору Маркони сообщение на автоответчике и едем куда глаза глядят, пока не найдем город, про который нет ни слова в книгах с такими названиями, как «Реальные истории об аномальных явлениях». Пусть Маркони приезжает сюда и являет шоу, посвященное этому случаю. Пусть хоть целую . Книгу об этом напишет, мне все равно.

Я прихватил с собой старый добрый «гетто–бластер», а Джон нес сумку со всякой всячиной, найденной в сарае. Святой воды у нас не было: А где ее вообще можно достать? Не в сети?

Мы расположились на третьем этаже, у квартиры Векслера. Джон расстегнул сумку и вытащил изготовленное им самим оружие — бейсбольную биту, к которой изолентой мой друг прикрепил Библию. Я поставил стереосистему на пол, динамиками в сторону двери, и нажал на кнопку «воспроизведение».

Коридор заполнили гладкие и одновременно пронзительные звуки песни «Don’t Know What You’ve Got ‘til it’s Gone» группы «Cinderella».

Мы подождали, пока песня доиграет до конца. Кто–то из соседей растерянно высунулся из квартиры, но, увидев Джона с битой в руках, шмыгнул за дверь. Векслер не открывал.

Мы выключили стерео и прислушались. По ту сторону двери ни звука. Я подергал ручку — дверь открылась. Я сделал знак Джону, и он метнулся в квартиру, держа Библию–биту наготове. Правда, мой жест означал: «Подожди, нужно подумать».

Нехотя я последовал за Джоном. Дверь я оставил открытой.

Настежь.

В квартире горел свет, но дома никого не оказалось. Телевизор работал, и я вздрогнул от неожиданности, увидев на экране нас с Джоном, но потом заметил в противоположной части комнаты треногу и камеру, обращенную на диван, который стоял перед нами. Похоже, хотели снимать человека, который сидел на диване, и телевизор настроили так, чтобы передавать картинку «вживую».

Мы разделились и быстро осмотрели все пять комнат небольшой квартиры, но в квартире чувствовалось какое–то запустение, и когда я заглянул в последнюю комнату, мой пульс уже замедлился до нормы. Никого.

Квартирка была уютной, но тесноватой: кресла слишком близко к телевизору, а чтобы посадить за кухонный столик

Троих человек, его нужно отодвигать от стены. В спальне плакаты с изображениями кинозвезд. Холостяцкое гнездышко.

— ДЕЙВ! СЮДА!

Я вбежал в спальню и обнаружил, что Джон лежит ничком на полу.

— ДЖОН! ЧТО… Увидев меня, он сел и протянул руки в мою сторону, родной руке — большой, сложенный в несколько раз конверт, чуть надорванный в том месте, где его открыли. В другой руке — маленький серебряный контейнер.

Такой же, как у меня.

— Под кроватью, — сказал Джон.

Я тяжело выдохнул.

— Матерь божья.

— Ага.

Я сел на кровать и медленно покачал головой.

— Только не это.

— Смотри. — Джон протянул мне конверт.

Я разгладил конверт и увидел адрес, написанный агрессивным, неровным мужским почерком: «КЭТИ БОРТЦ, РЕПОРТЕРУ ОТДЕЛА НОВОСТЕЙ 5–ГО КАНАЛА» — и номер абонентского ящика телестанции.

Джон сказал, что помнит ее — однажды она вела репортаж из дома для престарелых. Значит, если у тебя есть что–то Невероятно интересное, например бутылочка, полная черной маслянистой густой жидкости с планеты Икс, и ты хочешь, чтобы об этом узнал весь мир, то отправляешь посылку какой–нибудь Кэти Бортц. По крайней мере так сделал Джим Салливан — Большой Джим.

Я могу так сказать, потому что в углу было накарябано Именно это имя, а под ним — адрес, который я видел уже много раз и уже заучил наизусть, адрес, который всегда шел после слов: «Я — Молли. Пожалуйста, верните меня…»

Я потер губы, пытаясь все обдумать.

— У Джима был «соевый соус».

— Похоже на то, — отозвался Джон, пожав плечами.

— Почему он не сказал об этом нам?

— По той же самой причине, что и ты. Меня еще удивило, что Джим так долго тусовался с нами в ту ночь — даже после того, как появился шприц. Но возможно, Джим остался потому, что знал, что это за штука. Быть может, он пытался держать ситуацию под контролем. И знаешь, ведь Джим хотел рассказать об этом — он же, черт побери, отправил эту штуку на телестанцию.

— Перед смертью.

Джон снова пожал плечами.

— Вероятно.

— Сукин сын. Я знал, что он что–то скрывает. Нужно было поднажать и выбить из него ответы. Значит, он достал «соус» у ямайца?

— Наверное.

— А где взял «соус» сам ямаец?