В гареме Сына Неба. Жены и наложницы Поднебесной

Здесь уместно вспомнить одну из древних легенд, связанную с красавицей-наложницей Ван Чжаоцзюнь (она же Ван Цзян, Мин-фэй). Ханьский император Юань-ди (48–33 гг. до н. э.), выбирая себе очередную подругу на ночь по портретам обитательниц своего гарема (видимо, из-за их большого количества наложниц иногда он ни разу не видел некоторых их них воочию), никогда не звал в свою опочивальню эту девушку, так как придворный художник Мао Яньшоу, не получив от нее, как от других девиц, взятки, изобразил ее на картинке уродливой. Ее же, как самую некрасивую, император решил отдать в жены вождю племени сюнну (гуннам). О красоте Ван Чжаоцзюнь император узнал лишь на прощальной аудиенции, где с первого взгляда влюбился в нее. Но дело было сделано, договор заключен, и красавице-наложнице пришлось уехать на север к вождю племени сюнну. От вождя у нее родился сын.

В один прекрасный день вождь скончался, и его наследником стал старший сын от первой жены. Согласно обычаям сюн-ну, новому хану разрешалось брать в жены женщин отца, и он обратился к Ван Чжаоцзюнь, предложив свою руку. Она попросила время для раздумий. А сама написала письмо императору Юань-ди, изложив ситуацию и надеясь, что он позволит ей вернуться в Китай. Она с нетерпением ждала ответа. Письмо пришло, в нем император в интересах свой страны повелел ей выйти замуж за нового хана. Новому правителю она родила двух дочерей. Она так и умерла на чужбине, тоскуя по родине (ее могила сохранилась на территории Внутренней Монголии). Поэт Лянь Сянь написал об этом так:

Портрет не передал всей прелести лица,
Но красота дала ей только терний путь:
Оторвана, чтоб мир стране принесть, от отчего дворца…
(О, позабудь о милости суровой властелина, позабудь!)
Союз скреплен. Но слезы при луне я лью
У крепостных валов границы.
И пыль пустыни платья покрывает шелк…
Услышала я как-то голос дикой птицы
И вспомнила Китай, и сердцем муку пью.

^{Ван Чжаоцзюнь считается одной из четырех великих красавиц Древнего Китая. Легенды о ней передавали из поколения в поколение}

Надо заметить, что Юань-ди, пораженный красотой Ван Чжаоцзюнь, расследовал дело о ее портрете и казнил художника Мао Яньшоу, а вместе с ним и других придворных художников. Об этом писал известный реформатор Сунской династии Ван Аньши:

Напрасно властитель велел казнить
Художника Мао Яньшоу.
Ушла, и сердце ей говорит:
Вернуться назад нельзя.

(Перевод А. Сергеева)

Она была не только красавицей, но и хорошей поэтессой, оставившей потомкам несколько великолепных стихотворений, которые китайцы помнят до сегодняшнего дня. Вот одно из них: «Песнь одиночества и печали».

Осенний лес. Куда ни погляжу —
Увял и пожелтел зеленый лист.
Слетелись в горы птицы из долин,
На тутовых деревьях собрались.
Они себе разыскивают корм,
Сверкая опереньем меж ветвей…
Я милости судьбой не лишена —
Живу себе в обители моей.
Рассталась я с дворцом давным-давно,
В недугах коротаю жизнь мою,
А чувства — чувствам воли не даю.
Пусть быт и пища непривычны мне
И многое здесь чуждо для меня,
Но на чужбине я совсем одна,
Привычки давние должна менять.
С залетной ласточкой себя сравню:
Гнездо ее отсюда далеко —
В Сицзяне, где разливы бурных рек,
Где пики гор до самых облаков.
О, мать родная! О, родной отец!
Видать, на этом свете правды нет.
Как я тоскую, убиваюсь как!
Глазам бы не глядеть на белый свет!

(Перевод М. Басманова)

^{Туман в горах. Художник Чжао У Чао}

Легенда о красавице долгое время хранилась в памяти народа и воспевалась в стихах известных поэтов.

Однако не все императоры наслаждались только красивыми наложницами, как это делало большинство.