В глубинах Балтики

«Перевод харча» нам был особенно заметен: за месяц на палубе «Анадыря» стало свободнее. Закололи восемь коров и одну свинью. В рационе питания всегда было свежее мясо.

Военным морякам, в особенности краснофлотцам, служившим «по первому году», была непонятна тактика плавания во льдах Арктики и возможности ледоколов. Ледовые лоцманы Миловзоров, Николаев и комиссары кораблей провели с молодыми моряками беседы.

Наконец 1 сентября, на рассвете, потянул слабый ост-норд-ост и постепенно стал набирать силу. К полудню сила ветра достигла шести баллов. Лед пришел в движение. Появились темные полоски чистой воды, и лед начал отходить от берега. Снова зазвенели машинные телеграфы. На «Литке» подняли сигнал «Приготовиться к движению». Но вот вопрос — какой выбрать путь? Лед отжимало от берега и выносило ветром из архипелага Норденшельда. А в районе обычной трассы, где стояли группа транспортов и ледоколы, сжатие усилилось; и их понесло на норд-вест. Капитан «Литке» Хлебников провел радиосовещание. Капитаны поддержали его предложение, и Хлебников повел караван по образовавшейся прибрежной прогалине чистой воды.

Единственным широким проходом между многочисленными островами архипелага Норденшельда был пролив Матисена, но по нему еще ни разу не проходили большие суда. На карте было показано всего несколько глубин на большом расстоянии одна от другой. На «Анадыре» к планширю фальшборта правого борта, у самого полубака, прикрепили лотовую площадку. На других судах также приготовились к измерению глубины моря ручным лотом. Шли переменными ходами, непрерывно измеряя глубину. Ледяная вода жгла руки матросам. Лотовых меняли каждые пятнадцать минут. Узкие перемычки годовалого, сильно [50] вытаявшего льда проходили легко. Иногда стопорили машины, так как по цвету воды можно было ожидать, что впереди по курсу малые глубины. Но это были ложные тревоги, глубины оказывались достаточными для прохода наших судов.

Караван благополучно прошел проливом Матисена среди островов архипелага Норденшельда. Мы сделали стремительный бросок на восток, а транспорты с ледоколами продолжали дрейфовать в тяжелом льду.

На подходе к проливу Вилькицкого лед стал мощнее. 5 сентября, медленно продвигаясь в сплошном битом льду, вошли в пролив и попали в полосу льда, дрейфовавшего вдоль южного берега к мысу Челюскина. Вскоре все суда так зажало, что работа машинами стала бесполезна да и небезопасна. Винты ежеминутно заклинивались в сплошной ледяной массе. Напиравшие льды разворачивали суда как скорлупки.

Миноносец «Сталин» несло лагом, а «Анадырь» — кормой вперед. Такое положение по отношению к движению льда было крайне опасно. Лед напирал все сильнее, и миноносец начал крениться, трещали и лопались бруски защитной «шубы».

— Подрывную партию на лед! — скомандовал командир корабля Обухов. Инженер Дубравин спустился на лед вместе с подрывниками и указал место, куда закладывать взрывчатку. Скоро высоко в воздух взлетели куски льда, напиравшая льдина треснула, и корабль выровнялся.

Под кормой «Анадыря» пришлось подрывать лед нам вместе с плотником Егором Михайловым. Взрывы оказались удачными, руль и винт были освобождены.

Вокруг всех судов то и дело гремели взрывы, фонтаны воды и ледяной каши белыми столбами подымались вверх. День был ясный, солнечный. Кажется, Марку Трояновскому повезло, он сделал много эффектных снимков. А взрывы не только спасали корабли от ледовых, объятий, но и явились салютом полярной станции на самой северной точке Евразии — мысе [51] Челюскин, к которому несло нас вместе со льдом со скоростью около трех миль в час.

Когда затих грохот взрывов, мы услышали шум самолета. С востока быстро приближалась черная точка. Летчик Василий Сергеевич Молоков низко пролетел над караваном, качнул крыльями и передал по радио, что в нескольких милях к северу лед значительно реже. Суда отсалютовали ему гудками.

Внезапно нажим льда прекратился. Льды как бы расступились в стороны. Стало возможно работать винтами. «Литке» удалось быстро развернуться на курс, указанный Молоковым. А узким миноносцам никак не удавалось развернуться и начать движение. «Литке» сумел подойти к «Войкову» и взять его на короткий буксир. «Анадырь» пробился к «Сталину» и тоже подал буксир.

Прошло около часа, и мы попали в полосу разреженного льда, медленно дрейфовавшего на восток. Отдали буксиры, и миноносцы пошли самостоятельно, держа в кильватер за своими лидерами.

Мыс Челюскин остался далеко к югу. Уже темнело, но домики полярной станции четко вырисовывались на берегу, припорошенном свежим снежком.

На судах включили ходовые огни. Полярники заметили их и, приветствуя нас, зажгли на берегу яркий белый огонь. Начальник экспедиции О.Ю. Шмидт передал по радио привет от моряков и сообщил, что пароход со сменой скоро придет.

Вечером 6 сентября вышли в море Лаптевых. Лед был разрежен, но в темное время суток пришлось идти малым ходом, чтобы не напороться на какую-нибудь предательскую льдину. А утром навалился туман. За «Литке» шел «Сталин», за ним «Анадырь» и «Войков».