В глубинах Балтики

Только в Кронштадте мы узнали, что катера, тральщики, шлюпки подобрали пятнадцать человек с подводной [123] лодки С-5. Нашего командира бригады Героя Советского Союза капитана 1 ранга Н.П. Египко подобрал проходивший катер.

Замечательна судьба этого человека. Он был командиром подводной лодки Щ-117 — одной из первых вступивших в строй на Тихоокеанском флоте. В 1936 году его лодка пробыла на позиции в два с половиной раза дольше, чем позволяла ее автономность. За отличное выполнение задания командования Н.П. Египко наградили орденом Ленина. Был награжден орденами и весь личный состав O-117. Так в нашем Военно-Морском Флоте появился первый полностью орденоносный экипаж. Затем Н.П. Египко сражался с фашистами в Испании. За отвагу и мужество в этих боях ему было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

...Наступали сумерки. Не успели мы прийти в себя от гибели С-5, как справа, метрах в двадцати от борта «Лембита», рванула подсеченная тральщиком мина, затем слева — вторая. Лодку подбросило взрывной волной, в отсеках зазвенела посуда, погасло несколько лампочек.

В это время мы заметили, что миноносец «Яков Свердлов», шедший впереди «Кирова», вышел влево и разворачивается почти на обратный курс. Мы продолжали движение. Когда по нашему курсовому углу 45° левого борта до миноносца оставалось меньше двух кабельтовых, мы увидели взрыв по его правому борту в районе грот-мачты. Корма сразу стала погружаться в воду, а нос неестественно быстро поднимался вверх. На палубе было много людей, они пытались бежать к носу, но дифферент на корму нарастал молниеносно. Люди срывались и падали в воду. Не прошло и двух-трех минут, как «Яков Свердлов» навсегда скрылся под водой. На поверхности, в густом липком слое мазута, плавали десятки людей. Много я видел страшных картин, но такой еще не видывал. Мурашки забегали по спине. Самым мучительным было то, что мы ничем не могли помочь нашим товарищам. Подбирать людей бросились катера и тральщики. [124]

«Киров» прибавил ход, мы стремились не отставать. С наступлением темноты опасность подрыва на минах возрастала. Некоторые суда застопорили ход, часть боевых кораблей продолжала идти на восток. Готовность номер один не отменялась уже много часов, люди устали, нервы у всех были напряжены до предела. Ели на своих боевых постах. Комиссар Н.Н. Собколов, переходя из отсека в отсек, информировал моряков о положении наверху и своим хладнокровием, выдержкой успокаивал экипаж.

Наконец прошли наиболее опасный район. Небольшая группа боевых кораблей ушла далеко вперед от всего конвоя. Мы нагнали ее; ночью все корабли стали на якорь. На следующий день над нами показалось несколько бомбардировщиков, но они не посмели напасть и повернули на запад, в сторону многочисленной группы остальных судов конвоя.

29 августа, около 4 часов дня, «Лембит» пришел в Кронштадт. Настроение после такого перехода было подавленным. Но унывать некогда — нужно было срочно приводить лодку в полный порядок для новых боевых походов.

«Калев» пришел на сутки позже; после подрыва С-5 он отстал от конвоя. Фашистские бомбардировщики, не осмелившиеся нападать на нашу группу кораблей, атаковали транспорты, отставшие подводные лодки и малые корабли. Командир «Калева» капитан-лейтенант Б. А. Ныров был ранен, но все же привел лодку в базу и ошвартовал ее в Купеческой гавани. О боевом пути «Калева» расскажу ниже.

Вскоре мы подошли к доку Сургина у Морского завода, — некоторые механизмы на «Лембите» требовали заводского ремонта.

Первый боевой поход и переход из Таллина в Кронштадт показали, что экипаж лодки неплохо подготовлен к плаванию в условиях военного времени. Для меня же поход в южную Балтику и длительное подводное плавание явились хорошей школой.

Вместе с С-5 погиб командир дивизиона подводных лодок капитан 3 ранга Анатолий Космич Аверочкин. [125] В командование дивизионом вступил капитан-лейтенант В.А. Полещук, одновременно оставаясь и командиром «Лембита», но главное внимание в эти дни он, естественно, уделял дивизиону.

На меня легла большая ответственность за подготовку лодки к предстоящим походам. Но это не пугало, я уже достаточно хорошо познакомился с кораблем и со всем личным составом.

16 сентября Политуправление флота отозвало с лодки комиссара старшего политрука Н.Н. Собколова, а вместо него прибыл с сухопутного фронта старший политрук Петр Петрович Иванов. Странно было видеть на лодке человека в армейской форме. Лихо заломленная на правую сторону зеленая пилотка, из-под которой выбивался курчавый цыганский чуб, гимнастерка с кубиками на петлицах, брюки галифе с обмотками цвета хаки замелькали в отсеках лодки, резко выделяясь среди тельняшек и широких черных флотских брюк. Различие в форме не мешало Иванову знакомиться с людьми и лодкой.