В глубинах Балтики

Еще в августе прошлого года старший электрик В.А. Кондрашев убедительно просил направить его в школу летчиков. Родные Кондрашева остались на оккупированной Украине, и он рвался в бой. Командование удовлетворило его просьбу. Год учебы в летном училище — и Кондрашев стал летчиком-истребителем. Сначала служил в авиаполку на Балтике, а закончил войну на Дальнем Востоке, где громил японских самураев. За мужество в воздушных боях его наградили несколькими орденами и медалями.

На лодке Кондрашева заменил молодой электрик комсомолец Алексей Масленников. Из учебного отряда прибыли матросы комсомольцы Николай Ишков и Виталий Сердюков. Они прошли теоретическую подготовку по системам погружения и всплытия. В группу рулевых-сигнальщиков прибыл матрос комсомолец Михаил Белоглазов. Для вновь прибывших составили план изучения лодки и соответствующего боевого заведования. Сроки установили жесткие. Инженер-механик С. А. Моисеев и старшины группы были хорошими учителями, а ученики — прилежными, и дело шло быстро. Молодые подводники сдали зачеты в назначенный срок.

А события на сухопутных фронтах развивались. Финляндия объявила о выходе из войны.

Мы с интересом изучали опубликованные в газетах условия перемирия, так как в самом ближайшем будущем нам предстояло использовать эти условия на практике: нам предоставлялось право пользоваться территориальными водами, портами, пристанями [231] и якорными стоянками Финляндии. Теперь подводникам не надо было форсировать смертоносные минные поля Финского залива, чтобы выйти в открытое море. Фарватеры финских шхер были свободны от мин.

22 сентября была освобождена от фашистских захватчиков столица Эстонии Таллин. В ее освобождении участвовали и бывшие лембитовцы Т.Б. Сумера, А.М. Аартее и А.Я. Сикемяэ.

В бригаде подводных лодок объявили оперативную готовность.

На лодку приняли мины, доставленные из Англии, и восемь боевых торпед отечественного производства. Оставалось получить продукты и закончить техническое снабжение.

Командир береговой базы подводных лодок Григорий Максимович Пружан, скромный, но очень энергичный и заботливый человек, артиллерист по образованию, волей судеб занимавший интендантскую должность, приходил на лодки в любое время суток. Он стремился, чтобы каждая лодка, готовящаяся к выходу в море, получила все продукты, положенные в автономном плавании. Трудно было обеспечить полный ассортимент продуктов, — многие из них были весьма дефицитными.г.М. Пружан обращался к начальству, ездил по складам и добивался их получения. Когда лодки заканчивали погрузку продуктов и материально-техническое снабжение, командир базы приходил и спрашивал: «Все ли получили? Есть ли претензии к базе?» — и был очень доволен, когда слышал почти всегда неизменный ответ командира лодки: «Спасибо, товарищ Пружан, все в порядке». И на этот раз Григорий Максимович побывал у нас на «Лембите» и услышал слова благодарности.

Теперь лодка была во всеоружии, и мы с нетерпением ожидали приказа о выходе в море. [232]

В прицеле — форштевень

Наконец получен долгожданный приказ. 1 октября «Лембит» в составе эскорта вышел из Кронштадта. При входе на фарватер финских шхер нас встретил катер с лоцманом. Переночевав на рейде порта Хельсинки, пошли на запад. Весь офицерский состав лодки, готовясь к походу, изучал по картам эти извилистые, идущие среди островов и скал, фарватеры. Наличие лоцмана на борту никогда не снимает ответственности с командира корабля или с капитана транспортного судна. В этом первом плавании по шхерам штурман Митрофанов непрерывно контролировал место лодки. Вахтенные офицеры даже свое свободное время проводили на мостике. Мы хотели освоить плавание шхерными фарватерами, не прибегая к услугам лоцманов. Рулевые, натренированные в плавании по Неве, отлично вели лодку. И вот мы на рейде Утэ, на том самом рейде, куда с большим риском заходили в августе 1942 года. Теперь он стал для нас отправным пунктом для выхода в море.

Высадив лоцмана, спокойно произвели дифферентовку неподалеку от вестовой вехи, у которой два года назад вылезли на отмель. Мимо маяка Утэ и разрушенного маяка Лильхару прошли в крейсерском положении, а затем срочное погружение.

Раньше мы выходили в открытое море после напряженных, изнурительных дней форсирования противолодочных рубежей Финского залива. Сейчас мы не чувствовали усталости, были полны сил и желания сразиться с врагом.

Нам был отведен район боевых действий в южной Балтике, от порта Свинемюнде в Померанской бухте до меридиана маяка Риксхефт. По данным разведки, интенсивное движение судов противника наблюдалось по направлению от портов Свинемюнде и Кольберга к северной границе банки Штольпе.

Находясь в этом районе, обнаружили немецкий миноносец типа «Z» и пристроились за ним. Миноносец [233] шел полным ходом и быстро скрылся, но штурман Митрофанов успел определить курс — 225°, он вел прямо в порт Свинемюнде.