В глуши

(Типа почему мы в самолете?)

(Почему Кэм не полетел?)

(Зачем ты собрала мне сумку?)

Дон видит, что Венди держится изо всех сил. Делает вид, что владеет ситуацией, что она строгая мать, но эта роль ей не подходит. Она слишком хорошая.

Но она все равно пытается быть жесткой, и это определенно требует немалых усилий. Глядя на нее, Дон искренне переживает.

(Что бы это ни было – именно ты довела ее до этого.)

(Она ведет себя так именно из-за тебя.)

Может, поэтому Дон и не закатила сцены. Может, поэтому она не стала психовать и кричать: «Помогите! Меня похищают!», когда Кэм оставил их в аэропорту. Так или иначе, Дон ничего такого не сделала.

Она натянула шорты, которые Венди достала из ее сумки, посмотрела, как Кэм обнял Венди на прощание и уехал, последовала за матерью сначала в аэропорт, потом в самолет, села у иллюминатора и дождалась приземления.

И вот они в аэропорту Сиэтла. Уже ночь. У багажной ленты стоит мужчина с табличкой, на которой написано имя Венди. Ему лет сорок, он загорелый, в синей флисовой куртке с надписью «ВТОРОЙ ШАНС».

Он пожимает руку Венди.

Дон руки он не протягивает.

– Идемте, – говорит он, – моя машина на парковке.

6

Парня в куртке зовут Стив. У него белый фургон, на боку красуется та же надпись, что и на куртке.

«ВТОРОЙ ШАНС».

Стив закидывает сумку Дон в фургон и снова поворачивается к Венди.

– Обычно требуется месяца два-три. Это от ребенка зависит. Подвезти вас до отеля?

Венди отрицательно качает головой. Бормочет что-то про автобус.

– Ладно. – Стив снова жмет ее руку. – Будем на связи.

Дон не понимает: то ли она все еще под кайфом, то ли до конца не проснулась. Никак не сообразит, что происходит. Тут Венди обнимает ее и говорит, что любит.

У нее все равно не получается смотреть Дон в глаза.

Потом Венди уходит, а Стив открывает пассажирскую дверцу фургона и жестом приглашает Дон сесть.

– Только ты и я, – говорит он. – Твоя мама уже не вернется.

Дон не сбегает.

Она думает о побеге, но куда ей бежать? Она, черт возьми, в Сиэтле. И даже собственная мать не хочет с ней связываться.

К тому же ей немного любопытно.

Она садится в фургон вместе со Стивом.

А зря.

7

По дороге Стив включает радио. Какая-то старая нудная мелодия. Они едут долго – за город, все дальше и дальше, в непроглядную глушь. Дорога петляет и поднимается в горы. Стив не останавливается ни у одного знака, так что у Дон нет возможности выпрыгнуть. Он не сворачивает у заправок, не спрашивает, надо ли ей в туалет.

– Куда вы меня везете? – спрашивает Дон.

Стив бросает на нее короткий взгляд. Он насвистывает в такт мелодии, играющей по радио, и это отчаянно бесит.

– Увидишь, когда доберемся, – отвечает он и больше не собирается ничего объяснять.

Они едут довольно долго. Но наконец останавливаются.

Местом назначения оказывается пара маленьких уродливых домишек. Между домами на столбе висит ярко-желтый фонарь, из окна пробивается тусклый свет. На табличке у окна надпись: «ВХОД ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ».

Стив паркует фургон, глушит мотор, выходит и ждет у дверцы, пока Дон вылезает из машины и осматривается.

– Идем, – роняет он ей, направившись к зданию со светом в окне.

Дон остается на месте. Она все еще оглядывается по сторонам. Всматривается в темноту за границами света от фонаря, раздумывая, что будет, если она сбежит, скажем, прямо сейчас.

Стив читает ее мысли.

– Мы вернем тебя обратно. Или не вернем. Но уж поверь, ты предпочла бы первый вариант.

Он снова показывает на здание.

– Идем.

Дон плетется следом.

8

– Таня, я привез тебе нового Медвежонка.

За столом перед монитором старенького компьютера сидит женщина. Она моложе Стива. Волосы собраны в хвост под бейсболкой. На бейсболке надпись «ВТОРОЙ ШАНС». Такая же, как на куртке Стива.

И на фургоне.

Когда входит Дон, Таня встает и оглядывает ее с ног до головы.

– Ясно, – наконец говорит она, явно удовлетворенная увиденным. – Иди за мной.

Дон оглядывается на Стива, но тот подходит к столу и делает вид, что не замечает ее. Так что ей ничего не остается, как пройти за Таней вглубь домишки. Пустая комната, яркий белый свет, ни одного окна. Стол и два стула. В одном углу гора барахла: ремни, веревки и какой-то брезент. Дон внимательно рассматривает вещи из кучи. Когда она снова поворачивается к Тане, та натягивает резиновые перчатки.

(Какого хрена?)

– Добро пожаловать во «Второй шанс», – говорит Таня. – Для трудных подростков мы создали лучшую в Америке программу реабилитации в дикой природе. Твои родители отправили тебя к нам, потому что считают, что мы можем тебе помочь.

(Да какого хрена?)

– С этого момента ты одна из наших Медвежат, – продолжает Таня. – Будешь участвовать в программе, пока не достигнешь уровня Гризли. А для этого тебе придется усердно трудиться. Ты научишься ответственности, узнаешь, как выживать в дикой природе.

– Понятно, – говорит Дон. – Это, конечно, полная жесть.

Таню будто прорывает. Она смотрит прямо в глаза Дон.

– Ты здесь, потому что еще есть те, кому на тебя не плевать. Наша программа действительно работает. Ты выйдешь отсюда совершенно другим человеком.

Дон хочется залепить ей пощечину.